Передо мной новый мир, но в нем есть и знакомые вещи, вызывающие дежавю: обшивка корабля, лицо капитана в дюймах от моего, черты этого лица, весь ее облик.

У нее на шее висит странный кулон. Когда она наклоняется надо мной, он раскачивается и почти что касается моего лица. Это крохотный кусочек коралла или, может быть, кости, застывший в прозрачной смоле.

Пол уходит у меня из-под ног. Возникает ощущение, что я нахожусь в чужом теле.

– Тебя отыскал Милект, – говорит капитан. – Среди утопленников. Мы едва успели тебя вытащить. Ты чуть не погибла.

Она прикрывает рот ладонью и некоторое время молча смотрит на меня. У нее на глазах выступают слезы: – Но вот наконец ты дома.

В моем сердце, в моем кривом, придавленном сердце появляется странное щемящее чувство.

– Я даже не знаю вас, – шепчу я.

– Естественно, у тебя не сохранилось воспоминаний о том времени, когда мы были вместе, до того как тебя забрали. Ты ведь была такой маленькой. Но уже тогда ты была… особенной.

По щеке капитана пробегает слеза, темная, как чернила из протекшей авторучки. Она прижимает ладонь к моему лицу так, как это сделала бы моя мама, и на этот раз я стою неподвижно, и меня охватывает удивительное чувство, что я

Д О М А

О М

М О

А М О Д

– Я капитан Заль Куэл, – говорит она. – Ты находишься на борту «Амины Пеннарум».

Я зажмуриваюсь и открываю глаза. Она все еще тут: выжидающе глядит на меня. А я озадаченно гляжу на нее.

– Ты дочь капитана, Аза.

Я продолжаю смотреть на нее, не в силах сказать ни слова. И тут она произносит именно ту фразу, которую, как ни странно, я и ожидала услышать:

– Я твоя мать. Ты в Магонии.

Нет.

Я толкаю дверь плечом, пробиваюсь сквозь толпу, в которой мелькают перья, синие руки и серые униформы, и несусь, несусь, несусь по коридору мимо десятков гамаков.

«Магония», – сказал тогда Джейсон, но мы же обсуждали не факты, а сказки. Он говорил о случаях массовых галлюцинаций в истории. Все эти рассказы казались мне полнейшей чушью. Я просто больна – и ничего больше!

Я проталкиваюсь дальше, а птица у меня в груди кричит: Знай свое место! Заль – капитан! Отдай ей честь!

Я пулей проношусь по трапу, ведущему на верхнюю палубу, открываю люк и выбегаю на свет.

Я ожидаю, что сейчас вдохну свежего воздуха и сразу же закашляюсь, что смогу дотронуться до больничного халата, на котором вышито мое имя, что почувствую, как замерзла оголенная спина. Спотыкаясь, я выбегаю наружу, и в лицо мне бьет холодный воздух, но больничной парковки нигде не видно. Тут вообще не видно ничего земного.

Нигде.

Вокруг лишь небо.

Оно необъятное.

И в нем парят корабли.

Куда ни посмотри, они повсюду, одни вдалеке, другие совсем близко. Здесь и маленькие парусники, и большие суда, такие как наше, и корабли, окутанные собственной погодой.

Мимо пролетает караван судов, который везет с собой бурю. Чуть подальше видны небольшие лодки, катамараны, яхты, грузовые суда – и все они движутся по небу.

Все они летают. Корабли летают, да-да, именно так, причем крыльев у них нет. Они просто… висят в воздухе.

Я сама стою на палубе громадного корабля с парусами и снастями. С деревянным настилом. Мы тихонько покачиваемся на ветру.

Заль подходит ко мне сзади и берет за плечи, потому что меня так сильно шатает, будто ноги превратились в желе.

– Аза Рэй Куэл, это твоя страна, – объявляет она низким звучным голосом, который разносится по всей палубе. – Это корабли твоей страны. «Амина Пеннарум» среди них первая. Корабля лучше и храбрее не найти нигде.

К нам стекаются одетые в униформу люди с синей кожей.