– Значит, потолкуем, – сказал я.

Бандерас промолчал, но криво ухмыльнулся. В лицах бойцов читались разные чувства: отчуждение, сожаление, презрение… Я вздохнул.

Конечно, в учебке нам разъясняли и показывали то, что кроется за благоприличными терминами «допрос в полевых условиях», «экспресс-допрос», «интенсивный допрос». И не надо думать, что речь идет о чем-то леденяще-ужасном, в духе старой испанской инквизиции, от чего волосы встают дыбом и в жилах стынет кровь. Вовсе нет. Самыми простыми подручными средствами, в сочетании с умелым психологическим давлением, можно разговорить практически любого.

Но мне сейчас до отвращения не хотелось прибегать к физическому давлению. Кто хочет, может считать, что я решил побыть в роли доброго следователя. Спорить не стану.

– Слушай, – нейтрально сказал я Бандерасу. – Давай обойдемся без лишних сцен. Твоя игра проиграна. Я понимаю, чего ты сейчас ждешь от нас. И думаешь, что выбор у тебя такой: либо помереть легко и сразу, либо так, что лучше было бы на свет не появляться. Согласен, можешь загнать себя в эту ловушку, если дураком будешь. Но я хочу дать тебе шанс стать поумнее…

Я говорил все это и видел, что Бандерас по-прежнему усмехается с наглым вызовом, но слушает меня внимательно. Что ж, это хорошо.

– …Шанс стать поумнее. Я все понимаю, себя на твое место ставлю, можешь быть уверен. И потому хочу пойти навстречу тебе…

– Погоди, – сдвинул брови Крот. – Ты что, хочешь отпустить его?!

Он прямо влет подхватил мою задумку и произнес фразу точно с той интонацией, с какой надо.

Я невозмутимо пожал плечами:

– Ну а почему нет, если будет правильно себя вести. В конце концов, его информация стоит недешево….

Крот отлично вписался в роль «злого следователя». Он сердито заспорил со мной, уверяя, что будет верхом глупости отпустить арестованного, – тот немедля побежит к своим разлюбезным «витаминам» и сдаст группу. И вообще…

– И вообще дайте мне его на десять минут, он мне все выложит. А сами выйти можете, если у вас нервы слабые. Я все же ФСБ-шник бывший, я эти штуки знаю. Да он у нас смерти будет как милости просить! Лишь бы этот ад кончился… Вот дай, командир, его мне, я говорю. И никаких проблем!

Я возражал, но как-то не очень уверенно, вроде бы как постепенно склоняясь к мнению бывшего капитана… И, естественно, наблюдал за Бандерасом.

Тактика давала результат. Подследственный старался изображать презрительное спокойствие, но я-то замечал, как его психика расшатывается нашими грамотными действиями, льдом и пламенем. Он не замечал, как облизывает губы, вытирает их тыльной стороной ладони, вновь облизывает и трет… Мы же продолжали препираться – Крот со злым азартом, я довольно вяло. Наконец, я определил: клиент доведен до кондиции, надо брать.

– Ну, хватит, – я махнул рукой, прекратив дискуссию. – Хватит, в самом деле, болтать. Короче, так, – я обернулся к Бандерасу. – Даю тебе минуту. Говоришь, кто – и расстаемся без печали. Оружие, припасы, конечно, заберем. Живи как можешь. Даю слово! Нет – пусть с тобой Крот работает. А потом ты нам не нужен. Время пошло!

Бандерас отчетливо хмыкнул. Прошло секунд пять, и он сказал:

– Командир…

– Я тебе не командир, – оборвал я.

– Да, – послушно согласился он. – Не командир. Так вот, не командир: какие гарантии…

– Да никаких, – опять оборвал я, – кроме слова моего. Ты же меня знаешь. Узнал за эти дни. Я слово сдержу.

Он покивал. Секунды бежали.

– Сорок секунд прошло, – безжалостно напомнил я, почти не сомневаясь в ответе… но все же почти.

– Ладно, – решился он. – Только…

– Без «только»! Я сразу пойму, врешь ты или нет. Соврешь – пеняй на себя. Все, больше никаких уступок, даже не думай. Либо скажешь, либо сдохнешь. Ну!..

Я видел, что он на грани. Очень боялся перегнуть палку. Черт знает, в какую сторону все может выплеснуться. Секунды бежали…

Сработало! Бандерас мотнул головой, ощерился – и сказал с видом человека, прыгающего с парашютом и не знающего, раскроется он или нет:

– Валет. Это Валет.

– Валет?! – вскрикнул Крот, как мне показалось, совершенно искренне. – Врешь!

– Я не тебе говорю, – огрызнулся Бандерас, – а ему!

И кивнул в мою сторону.

А в моей памяти молниеносно пронеслось и то, как Валет настаивал на сборном составе экспедиции, и как ратовал за Бандераса… Не врет! Нет, правду говорит.

Но главное – я сразу вспомнил разговор с Олегом у того в кабинете.

– Подожди, – голос мой изменился. – Крот! Ты помнишь совещание перед выходом? Ну, когда ты впервые докладывал о секретном объекте КГБ?