своих.

Ах ты, зараза! Чердак, похоже, нажрался. Сидит кривой, с дурацкой улыбкой на роже… Ладно, потом вставлю ему по первое число. А прочие вроде ничего, молодцы.

– Ешьте! – радушно разглагольствовал Кондрат. – Угощайтесь! С продуктами у нас полный порядок!

Блюдо, собственно, было одно: варево из мяса, картошки, капусты и, кажется, грибов. Рагу такое. Но приготовлено оно было отлично, что правда, то правда. Если я и подозревал в нем какой-то подвох, то подозрения рассеялись быстро – и сам хозяин, и Доцент, и денди-адъютант, вмиг позабывший об изящных манерах, наворачивали за обе щеки.

– Ну, по третьей! – объявил Кондрат, хотя черт ее знает, третья она или какая-то еще. А он добавил: – Гостевой тост! Просим.

Наши все дружно воззрились на меня, включая Чердака, уже с трудом фокусировавшего взгляд. Вот не было печали!..

Я встал.

Что сказать? Чтобы все мы вернулись на базу? Но я знал, что это почти нереально. Завести пустую байду: мол, за установление союзнических отношений?.. Может, язык и не отсохнет, но что-то во мне решительно воспротивилось этому. Какая-то тень филолога, что ли. Слово – строгая сущность, пустозвонства может не простить.

– Буду краток. Каждому свое. Пусть сбудется! Все.

И пригубил чуть-чуть. Мои повторили то же самое, Катя едва прикоснулась розовыми губами к краю чашки. Зато Чердак, потерявший берега, запрокинул от души и, густо крякнув, хватанул полную ложку горячего варева.

Мне показалось, Доцент хотел что-то сказать, но спохватился, промолчал. Адъютант искательно заулыбался. Зато начальник громогласно загоготал:

– Ага!.. Коротко и ясно. В самую точку!.. Я сам всю жизнь так думал: что с нами бывает, все по справедливости. Каждый свое заслужил. Судьба! Она все видит, все раздает: кому пряники, а кому по шапке. Все правильно!..

И еще что-то в том же духе, пустился перемалывать одно и то же, и я понял, что «важное» вот-вот начнется… Можно сказать, уже началось.

И не ошибся. Кондрат, потешив себя самодельной философией, вдруг круто сменил тему:

– Ну, хватит об этом! Давайте к делу. Доцент, изложи.

Тот кивнул, поспешно угостил себя ложкой рагу, вытер губы и заговорил.

– Не удивляйтесь, – были первые слова этой речи, – но я начал изучать подземный мир Синеозерска еще раньше вас…

Выяснилось, что он, Доцент, в прошлой жизни увлекся диггерством, записался в городской клуб, активно осваивал городские коммуникации…

При этих словах Крот едва заметно усмехнулся, а рассказчик заметил:

– Вот-вот! – оживленно вскричал он, – вижу, знакомо! Вы кем работали в те времена?

Крот ухмыльнулся явственно:

– Я работал в управлении жилищно-коммунального хозяйства. Бомжи да вы, диггеры, – ну, как же!.. Наша головная боль. Один раз, помню, на газовой магистрали задвижку сорвали, заразы. Вот мы поплясали тогда, побегали! Весь жилкомхоз на ушах стоял.

Соврал он с великолепной наглостью – и глазом не моргнул. А Доцент едва не подпрыгнул, так и просиял:

– Как же, как же, помню эту историю!.. – пустился было в подробности, но спохватился, прервал себя, вернулся к теме.

Так вот: бывшее диггерство здорово помогло ему в новой жизни. Не сказать, что подземные окрестности «Восьмого блока» были ему особо хорошо знакомы, но, имея опыт, изучил он их легко и тем самым разработал для группировки схему путей отхода…

– Теперь нас так просто не возьмешь! – хвастливо прервал его Кондрат. – Да и никак не возьмешь. Во! – он показал шиш. – Мы и так-то крепость, а случись критическая обстановка, раз! – и ушли. И ищи ветра… под землей! – он захохотал.

За то время, пока Доцент докладывал, он успел раз-другой приложиться к стакану, отчего заметно раскраснелся. И взгляд стал тяжелый, неприятный, раньше такого не было. Но говорил он по-прежнему отчетливо, не запинался, не заплетал языком – а стало быть, и мыслил здраво. Наверное, он из тех людей, кто даже бравирует способностью пить и не пьянеть, бывают такие.

А Доцент продолжал.

Не надо обладать какой-то особенной ученостью, чтобы сделать вывод такой, какой сделал он. Если третья по значимости группировка города осознала важность скрытых коммуникаций, то неужели до того же не додумаются две первых?.. И начал наводить справки.

Так его ушей достигли слухи о существовании на Комбинате специализированной бригады.

– Я сразу понял, что у вас есть знающий человек, который это дело возглавил, – Доцент с хитрецой подмигнул Кроту. – И «витаминов» отслеживал. Но у них такого человека не нашлось, это я точно знаю.

Он продолжал говорить, я слушал, кивал, а мысль работала. Я понимал, что не могу охватить всего происходящего, всех потаенных мотивов действующих лиц, но чувство, что эти мотивы незримо и таинственно витают в помещении, не отпускало меня. И я наблюдал, наблюдал и наблюдал.