Выпив по первой чаше, они попросили еще, к большой потехе стоявших вокруг римлян, дивившихся такой их простоте и невежеству. (6) Потом старейший из них сказал: «Наше племя послало нас разузнать, на что же в конце концов ты надеешься, что идешь на нас с оружием». (7) На это Гракх ответил, что пришел, полагаясь на свое превосходное войско, и они могут сами, если хотят, увидеть это войско, чтобы рассказать о нем своим достовернее. (8) И Гракх приказал войсковым трибунам, чтобы те велели всему войску, и пешим, и конным, облачиться в доспехи и пройти перед ними в полном вооружении. После этого зрелища послы были отпущены. Своим рассказом они отпугнули соплеменников от помощи осажденному городу. (9) Тщетно поднимали горожане по ночам огни на башнях, что было условным знаком. Потеряв надежду на помощь, они сдались. (10) С горожан было взыскано два миллиона четыреста тысяч сестерциев. Кроме того, сорок наиболее знатных всадников были взяты римлянами, хотя на словах не в заложники – ведь им приказали нести военную службу,– но по сути дела как залог верности.

48. (1) Отсюда Гракх повел войско к городу Алке, где был лагерь кельтиберов, от которых приходили послы. (2) В течение нескольких дней он напускал на дозоры легковооруженных воинов, вступавших с ними в незначительные стычки, а чтобы выманить кельтиберов из их укреплений, со дня на день увеличивал эти отряды. (3) Добившись своего, Гракх приказал начальникам вспомогательных войск завязать сражение и вдруг, как бы уступая превосходству противника, поворотиться и в беспорядке бежать к лагерю. Сам же он внутри лагеря выстроил войско у всех ворот. (4) Прошло немного времени, и он увидел убегающий, как было условлено, свой отряд, а за ним – беспорядочно преследующих варваров. (5) Для того и стоял его строй за частоколом; и теперь, задержавшись настолько, чтобы дать своим легко вбежать в лагерь, Гракх с кличем выпустил войско сразу из всех ворот. Враги не выдержали внезапного натиска. (6) Выйдя на приступ чужого лагеря, они и своего не смогли защитить,– внезапно опрокинутые, обращенные в бегство, напуганные, они вскоре были загнаны в лагерь, а потом выбиты и из него. (7) В этот день было убито девять тысяч врагов, а захвачено в плен триста двадцать, коней – сто двенадцать, военных знамен – тридцать семь. В римском войске погибло сто девять воинов.

49. (1) После этого сражения Гракх повел легионы опустошать Кельтиберию. Он шел, повсюду все забирая, угоняя скот, и племена покорялись ему,– какие по доброй воле, какие из страха. За несколько дней ему сдались сто три города, и он захватил огромную добычу. (2) Затем он повернул назад, откуда пришел, к Алке, и начал приступ. (3) Сперва горожане выдерживали натиск, но когда в ход пошло не только оружие, но и осадные машины, они, не чувствуя себя защищенными в городе, ушли в городскую крепость; (4) и наконец, прислав оттуда послов, они со всем своим добром отдались под власть римлян. Оттуда была вывезена большая добыча. В плен попали многие знатные испанцы, среди них два сына и дочь Турра. (5) Он был царьком этих племен, наиболее могущественным из всех испанцев. Услышав о поражении, он сначала дослал в лагерь Гракха своих людей, испросивших ему безопасность, а потом явился и сам. (6) Первым делом он спросил у Гракха, сохранят ли жизнь ему и его детям. Когда претор ответил утвердительно, он спросил, будет ли ему позволено воевать вместе с римлянами. (7) Когда Гракх разрешил и это, Турр сказал: «Тогда я буду воевать вместе с вами против бывших моих союзников, потому что они не сочли нужным прийти мне на помощь». С этих пор следовал он за римлянами, и его мужество и верность часто им были на пользу.

50. (1) После этого, напуганные вестями о поражениях окрестных народов, жители Эргавики, города славного и могущественного, тоже открыли ворота римлянам. (2) Некоторые писатели утверждают, что эта сдача крепостей была хитростью испанцев: из какой области Гракх ни выводил бы войска, там сразу же поднималось восстание, и ему, говорят, потом пришлось выдержать большое сражение с кельтиберами близ горы Хавн, когда они бились в правильном строю с рассвета до полудня, и с обеих сторон полегло много воинов. (3) В этот день римляне ничего не добились; что они не были разбиты, можно судить только по тому, что на следующий день они делали набеги на кельтиберов, не покидавших лагеря, (4) и весь день снимали с убитых доспехи. На третий день вновь состоялось еще более жаркое сражение, и лишь тогда кельтиберы были наголову разбиты, а их лагерь взят и разграблен. (5) В тот день было убито двадцать две тысячи врагов, захвачено более трехсот человек и примерно столько же коней, а также семьдесят два знамени. На этом война закончилась, и кельтиберы заключили настоящий мир, без прежнего своего вероломства. (6) Тем же летом, как пишут, Луций Постумий в Дальней Испании дважды успешно сразился с вакцеями, убив до тридцати пяти тысяч врагов и взяв их лагерь. Но это скорее вымысел: он слишком поздно прибыл в провинцию, чтобы успеть принять участие в боевых действиях в это лето.

51. (1) Верные своему слову, цензоры в добром согласии составили новый список сената. Первоприсутствующим в сенате стал сам цензор Марк Эмилий Лепид122, великий понтифик. Трое были исключены из сената; несколько человек, не включенных его сотоварищем в список, Лепид все же оставил в сенате123. (2) На предоставленные цензорам и распределенные между ними деньги они сделали следующее. Лепид соорудил дамбу у города Таррацины, чем не снискал благодарности, потому что у него там было имение и общественные средства оказались потраченными на частные нужды. (3) Он сдал подряды на строительство театра и проскения у храма Аполлона124, а также на побелку храма Юпитера на Капитолии и колонн вокруг него. От этих колонн он убрал неудачно расположенные статуи, которые загораживали вид, а также снял с колонн прибитые к ним щиты и разного рода знамена. (4) Марк Фульвий сдал больше подрядов и с большей пользой. Так, на Тибре он заложил пристань и опоры моста125, на которых через несколько лет цензоры Публий Сципион Африканский и Луций Муммий стали возводить своды. (5) Позади новых меняльных лавок Фульвий соорудил базилику126 и рыбный рынок, окруженный лавками, которые он продал в частное пользование. Еще он стал строить портик за Тройными воротами, (6) и другой портик – за верфями, и еще у святилища Геркулеса, и позади храма Надежды близ Тибра, и у храма Аполлона Целителя127. (7) У цензоров были и общие средства, на которые они начали строительство водопровода на арках; но строительству воспрепятствовал Марк Лициний Красс, который не позволил вести работы на своей земле. (8) Эти же цензоры ввели много пошлин в гавани и налогов. Они позаботились о том, чтобы многие небольшие общественные святилища, занятые частными лицами, вновь стали общественными и были открыты для народа. (9) Они изменили порядок голосования, распределив трибы по кварталам соответственно сословиям, положению и промыслам граждан128.

52. (1) Кроме того, один из цензоров, Марк Эмилий, испросил у сената деньги на устройство игр при освящении храмов Царицы Юноны и Дианы, которые он обетовал построить восемь лет назад, во время Лигурийской войны129. (2) Ему было выделено двадцать тысяч ассов. (3) Лепид посвятил оба храма в Фламиниевом цирке, а потом там же в цирке устроил сценические представления, трехдневные после освящения храма Юноны и двухдневные – Дианы. (4) Он же посвятил храм Морских Ларов130 на Марсовом поле, который был обетован за одиннадцать лет до того Луцием Эмилием Региллом в морском сражении с флотоводцами царя Антиоха131. (5) Над дверями храма прикрепили доску со следующей надписью: «Ради прекращенья великой войны, ради покоренья царей, ради установления мира битва сия, предпринятая Луцием Эмилием, сыном Марка Эмилия <...>132 При его ауспициях, его водительстве, его власти, его удаче корабли царя Антиоха, прежде непобедимые, были между Эфесом, Самосом и Хиосом (6) разбиты, разметаны, обращены в бегство пред очами самого Антиоха, всего его войска, конницы и слонов. Там же в тот самый день захвачены были сорок два военных корабля со всеми моряками. После каковой битвы царь Антиох и его царство <...>133 В память об этом Луций Эмилий обетовал храм Морским Ларам». (7) Подобная доска прибита и над дверьми храма Юпитера на Капитолии.

53. (1) Отправившись в Лигурию через два дня после оглашения списка сената, консул Квинт Фульвий, преодолев непроходимые горы Баллисты и ущелья, в правильном строю сразился с неприятелем, (2) одержал победу и в тот же день захватил его лагерь. Три тысячи двести врагов и вся эта область Лигурии сдались ему. (3) Консул переселил сдавшихся на равнины, а в горах выставил караулы. Скоро пришло и письмо от него к сенату. По случаю этих деяний назначено было трехдневное молебствие. (4) Преторы принесли в жертву сорок взрослых животных. Другой консул, Луций Манлий, не совершил в Лигурии ничего достойного упоминания. (5) Заальпийские галлы числом три тысячи проникли в Италию и, ни на кого не нападая, просили консулов и сенат выделить им земли, чтобы мирно жить под властью народа римского. (6)