демократии». И когда они проиграют – а они проиграют, я навяжу им выгодные мне условия и окончательно низвергну с роли мирового лидера. А чеченцы… да и хрен с ними, хотели независимости – пусть будут независимыми, меньше проблем. Надо ещё ввести строгий визовый режим, для верности.

Президент не стал отвечать на это, только промолчал.

– Я знал, что Турция может напасть, теперь я знаю это точно.

– Мы перевооружили двадцать процентов войск, увеличили втрое количество авиатехники, скоро сойдут со стапелей авианосцы и уже сошли надводные и подводные корабли, получили гигантский промышленный потенциал за счёт роботизации… Плюс в Екатеринбурге есть гигантский стратегический резерв металлов, от чугуна и стали до редкоземельных, в целом, мы можем выпускать по пять самолётов в день. И это при том, что в распоряжении АМ уже есть шесть сверхтяжёлых транспортников нового поколения – с электромагнитными пушками вместо пороховых, неуязвимых для врага… мы уже выиграли.

– И тогда зачем им на нас переть?

– Фанатики. Я уверен на сто процентов, что США разыграют своих марионеток и заодно – по-полной используют мою провокацию, чтобы мобилизовать как можно больше людей. Готовьтесь к большой войне. ПРО я обеспечу, а вот наземные системы… тут дело исключительно за вами.

– Так дело не пойдёт, – президент возмутился, – ты спровоцировал мировую войну без моего ведома, плюс втянул в это Россию!

– Для блага России и мира, – отмахнулся я, – и подготовил вас так, как мог. Как умел.

– Этого критически мало. Нам необходимо нарастить производство техники и вооружений.

– Ладно, нам нужно поговорить за войну, товарищ президент, – я улыбнулся, – на случай войны с Турцией я создал базу в Сербии, когда турки нападут – они атакуют их с фланга. Сама Сербия защищена зенитными башнями с ЭМП-автоматами и классической артиллерией, которая замесит врага ещё на подходе. Контратака против Турции должна быть стремительной – мои БПЛА кружат в небе над турками, на сорокакилометровой высоте, собирая информацию о передвижении каждой единицы техники. Более чем уверен, что США натравят ещё украинцев и прибалтов. У меня всё учтено и всё продумано. Благодаря летающим сверхтяжёлым кораблям мы получим преимущество в небе – их ПВО\ПРО на основе электромагнитных пушек и автоматов способна валить десятки самолётов за раз, даже стелсы, и все прочие невидимки. Поэтому первой же задачей будет – подавление воздуха, стремительный бросок на вертолётах типа «левиафан» и транспортных кораблях.

– И много они могут высадить?

– Пять тысяч единиц техники и тридцать тысяч солдат с ними. Всего у меня два супертранспортника, плюс двести пятьдесят левиафанов – это двенадцать танков или восемнадцать БТРов и двести солдат в каждом. Плюс есть около тысячи штурмовых вертолётов у вас и двадцать пять штурмовых левиафанов – бронированные, с пушками и скорострельными 20-мм и 12.7 пулемётами, автоматическими гранатомётами, ракетами воздух-воздух и воздух- поверхность. Плюс к этому – штурмовые вертолёты типа Ка-52-АБС и КА-32. Мы заточили армию под стремительную наступательную операцию, вот именно ею мы и займёмся.

– И что мы будем делать, когда к делу подключатся США?

– Если они вообще посмеют, если посмеют – будем и их месить. Авторитет их подорван, власть в Аравии тоже, власть доллара тоже, и в целом – они сейчас могут натравить на нас свои НАТО-страны, но этим только окончательно разрушат альянс.

– Твоими бы устами, – вздохнул мой визави, – ладно, я тебя понял, полагаю, с поддержкой твоих летучих кораблей мы сможем надавать им по зубам. Но ведь они перейдут в атаку со стороны восточной Европы и Прибалтики, а там совсем близко Петербург…

– Вот тут я могу, конечно, послать один ударный корабль, чтобы он сдерживал противника… но предлагаю обойтись силами ВС РФ, прибалты и хохлы – это те ещё вояки.