него попала пуля, выпущенная метким снайперским выстрелом, в плечо. Ванко развернуло и он свалился. Этого было достаточно, чтобы Старк оделся и одним метким выстрелом вырубил Ивана. Старк тяжело вздохнул, посмотрев в ту сторону, откуда прилетела пуля. Снайпер – рыжеволосая девушка, махнула ему, и тут же убежала, бросив винтовку на крыше здания. Старк подошёл к поверженному противнику, переговариваясь с Джарвисом:
– Может, прикончить его?
– Не получится. Тогда те, кто его прикрывают, просто найдут нового.
– И что ты предлагаешь? Мы не можем его отпустить… – Старк был недоволен.
– Полагаю, можно его посадить и устроить ему побег. Или его хозяева сами устроят побег, этот живец всё ещё может вытянуть рыбку покрупнее, нужно только подождать, – ответил Джарвис.
– Как всегда, ждать, – Энтони вздохнул, – закажи мне в номер две больших пиццы и бутылку коньяка.
– Сэр, у вас диета.
– Делай, – Старк открыл маску и посмотрел на Ивана, которого уже уносили полицейские. Тот безумно смеялся:
– Ты сдохнешь! Сдохнешь!
В Екатеринбурге всё спокойно… Мэр города чувствовал себя прекрасно. Ситуация, прям по гоголю, только ревизор не ехал и в городе было всё почти хорошо.
– По проекту реэлектрификации, – бубнил начальник ЖКХ, – на данный момент мы электрифицировали двадцать процентов квартир в городе. Хотя из Минфина мне уже высказывали своё «фи».
– Да? И что же такое? – участливо спросил мэр.
– Так они как наживают бюджет то! В нашем городе считай денег не меньше, чем в Москве или Питере, у населения – особенно. Средняя зарплата по России – тысяча двести, если не считать Москву, Екатеринбург и Питер – то пятьсот шестьдесят, в Москве – две четыреста, а в нашем благословенном городишке – три восемьсот. И это при населении в шесть миллионов и самом голодном рынке жилья в мире.
Мэр кашлянул:
– Так, это то понятно, кто и почему наезжает?
– Просто, они получают огромные средства в бюджет с оплаты ЖКХ.
– Слушай сюда, оплата ЖКХ это оплата ЖКХ, – мэр поджал губы, – Если они дерут втридорога за свои так называемые «услуги», это их проблема. Не наша. Если они хотят поживиться за счёт простых граждан Екатеринбурга, сдавай всех недовольных в ФСБ, пусть им пишут объяснительные, нам с этим говном возиться нет никакой нужды и желания. Темпы реэлектрификации удвоить! Что по торговле? – он тяжело вздохнул и начал успокаиваться. Но было заметно, что гроза миновала и молния начальственного гнева никого так и не поразила.
Сидящий тут же толстячок сглотнул:
– По торговле как раз таки всё прекрасно. Правда, есть один минус…
– Та-ак, – мэр всё-таки решился покричать, – всё хорошо, прекрасная маркиза, за исключеньем пустячка, так?
– Нет, – тут же испугался толстячок, – то есть да, но всё не так плохо. Проблема возникает при диссонансе цен. Сейчас покупательная способность граждан оценивается как высокая, но на нас наехали, иначе и не скажешь, местные предприниматели, которые завышают цены, при низком качестве товаров. Вот такой вот ара, приезжает, открывает тут лавчонку и ставит ценник на свои товары втрое больший, чем в соседнем Челябинске. И люди ведь покупают.
– И?
– В Евросоюзе, с которым мы соединены экономически, есть стандарты качества и прочее, а у нас… мы же не можем запретить торговлю – нашим стандартам их товар соответствует, хотя и наживаются они неимоверно. И если мы ничего не сделаем прямо сейчас, через год у нас на каждом перекрёстке будет стоять по десять лавочек с шаурмой по пятьсот рублей и носками по полторы тысячи. Нужно что-то делать!
Мэр загрузился. Толстячок расслабленно выдохнул – гнев миновал его. Тем временем мэр ухмыльнулся:
– Займусь ка я волюнтаризмом! Как думаешь, если мы введём лицензирование предпринимательства в Екатеринбурге, это поможет?
– Ну… – толстячок развёл руки, – ФСБ точно будет за, потому что столько взяток будет – мама не горюй!
– Вот, – мэр улыбнулся, – с безопасниками договорились. Мне нужна максимально культурная, цивилизованная и справедливая торговля. Без завышения цен. Какая там наценка на бытовую технику?
– По сравнению с оптом – где-то плюс пятьдесят процентов в рознице, и опт где-то на тридцать процентов дороже себестоимости.
Мэр осмотрел кабинет – все собравшиеся слушали его внимательно.
– Тогда подготовьте проект, ограничьте наценки ста процентами от себестоимости товара. За исключением произведений искусства и антиквариата.
