– Я давно всё перепробовала, не тебе мне советы давать, – и с гордым видом на соперницу свою впярилась, мол, ты, небось, про такое лекарство и не слышала. А та видать и в правду не слышала, коль стала что-то лепетать про стриптоцид, синусит и ещё про чего-то там.

Ну. раз так, думаю, продолжим.

– А вы какой метод пробовали? – и что б не стаить бабку в совсем уж неловкое положение, сам продолжаю:

– Если венозно-артерриальный, тогда могло и не помочь. Тут сворачиваемость крови такое-сякое значение имеет.

– Вот, вот, – подхватила старушенция, – у меня как раз сворчиваемость не подходящая.

Ишь, какая изворотливая. Молодец. Но это ж не всё.

– А может вам следовало ингаляцию попробовать? Газовая плита у вас есть?

А сам гляжу на её ретропричёску и понимаю, с такими наворотами голова в духовку не войдёт. Поэтому ответить ей не дал, а сам же:

– Хотя нет. Ингаляция не для вас. Вам желудочно-кишечный поэффективней будет. Хотя, если страдаете поносом, то не факт, что и такой способ сработает.

Именно! – ухватилась за понос бабуля. – У меня ведь и не угадаешь, когда понос прихватит, а когда запор измучает.

– Сочувствую, – говорю.

Бабка чуть ли не слезы пустить собралась. Одну от благодарности к моему сочувствию, другую по себе, что мол, видите какая я безнадёжно неизлечимая.

– Да вы так уж сильно не огорчайтесь, – утешаю. – Есть абсолютно новое средство. Автонация называется.

– А я пробовала! – это уже другая бабка в себя пришла. Тоже сочувствия захотела.

– Вы ни чего не путаете? – спрашиваю.

– Да не путаю, конечно. Живу я одна, помочь не кому, так вот я помню перед сном…

– Погодите, погодите, – перебиваю, – но вы точно путаете. Если делать автоназию самому, то получится как раз-таки суицид.

Вижу, сникла, от моих таких слов даже расстроилась. Аж жалко её стало.

– Вы вот что. Я тут случайно слышал, что в этом месяце есть только одна вакансия (тут же спохватился, они ж только медицинские справочники наизусть выучили, а такое слово им возможно и не ведомо). В общем, приезжает на днях специалист и проведёт только одну автоназию. Так что вы уж убедите своего доктора, что она именно вам необходима, пусть выпишет направление. Только сначала пойдите в регистратуру, возьмите бланк, короче, там вам подскажут, как всё правильно заполнить.

– Ай, – говорит расстроенная, – что мне один сеанс.

Я заранее знаю, пустая трата времени. Да, небось, ещё и денег стоит.

– Ну, знаете ли, это Распутину надо было четыре сеанса подряд провести. Так он то поздоровее вас был. А что касается расходов, так о деньгах ли говорить, когда после не только про все болезни забудете, но и сам мир для вас преобразится, а возможно и раем окажется, если повёзёт ещё и в колумбарий определиться.

Совсем бабки притихли. Только что-то ёрзать подозрительно стали. Каждая, понимаю, ищет повод, как бы первой в регистратуру сбегать, бланк тот единственный перехватить. Надо, думаю, им помочь.

– А не пропустите ли вы меня вперёд? Времени у вас-то свободного поболе, чем у меня. Да и мне всего лишь подпись получить.

Обе как-то даже радостно согласились. Подпись я получил. Из кабинета вышел. Бабулек нет. Спускаюсь вниз и слышу, как медсёстры в регистратуре перебирают версии, из-за чего это у них перед окошком две пенсионерки передрались. Выходит, что пусть на время, но я их вылечил, однако.

2-ой: и вот это вот теперь мультиками называют?! А мы еще кукольными не довольны были!

3-й. Сериал. Опять про мента. Сколько ж уже про них наснимали! И про правильного полицеского, разуверевшегося в правосудии, и про самовольно это само правосудие вершившего, и про подставленного, и про списанного по состоянию здоровья.

И все они бегут от несправедливости в какую-нибудь заброшенную богом деревеньку, где даже кукушки в окресных лесах кукуют не как обычно до июля, а с первых мартовских оттепелей и до ноябрьских заморозков. Есть в такой деревне и свой Анискин и свой public enemy, то бишь эдакий мелкий по городским меркам шкодник.

Поскольку все в глушь бегущие в органах работали исключительно за идею то из всего нажитого у них: в кармане проездной на электричку, а в руке благо, что не авоська.

Поначалу встречается им дедок или старушка с печальной вестью, что и родня вся давно уж… и изба вот-вот развалится. Ну да это ли беда, когда вот она (!) средь каких-то грядок первая евоная любовь. Ещё краше! И не замужем! (через раз, правда, с идеальным дитём) Всё такая же красивая и глупая. Хотя, насчёт глупой, возможны варианты. Может у неё есть веские причины из деревни ни ногой. Не суть. Важно, что именно местный террорист ей прохода не даёт.

Ему-то первому, ещё до искомой хаты не дойдя, приезжий мент бьёт в кровь морду. Не за так, разумеется, а за такие угрозы и обещания, каких он и в городе не слышал.