уберечь страну от кризисов и потрясений. В условиях ускоренной модернизации, проводившейся не буржуазией, а государством, в обществе не сформировалась буржуазная ментальность, традиционная же система ценностей разлагалась. Образовавшуюся брешь заполнял политический экстремизм.

Вступая на рубеже XIX–XX вв. в новую эпоху, Россия представляла собой страну догоняющего типа развития. В отличие от большинства ведущих европейских держав она пережила промышленный переворот, не пройдя через буржуазные революции, не был завершен и аграрный переворот. Господство в деревне крестьянской общины и крупных помещичьих хозяйств сдерживало технический прогресс и развитие капитализма. Все это отражалось на темпах формирования гражданского общества. Большая часть населения придерживалась установок, свойственных аграрному обществу. В силу слабости и политической незрелости буржуазии и интеллигенции европейские либеральные идеи не получили в России широкого распространения. Более того, среди молодежи и интеллигенции было много приверженцев радикальных учений, обещавших быстрое излечение страны. Положение осложнялось отсталостью политического устройства России. В новый век империя входила, не имея конституции, гражданских свобод и представительных учреждений. Нежелание абсолютной монархии изменяться в меняющейся стране наряду с нерешенными проблемами развития в аграрной сфере определило отечественную историю в начале XX в. Только в ходе революции 1905–1907 гг. в России были юридически закреплены права и свободы человека и ценности правового государства. Однако они не успели трансформироваться в национальные духовные ценности и были отвергнуты в ходе последующей революции и Гражданской войны.

Революция 1917 г. и последовавшая за ней Гражданская война поставили под вопрос само существование России как суверенного государства. Только установление большевистской диктатуры в сочетании с введением элементов рыночного хозяйства и обещанием светлого будущего — с опорой на традиционные коллективистские ценности — спасло страну от катастрофы.

Первые два десятилетия советской власти отмечены колоссальным рывком вперед. Страна вступила на путь форсированной модернизации. Успехи эти были обеспечены государственной монополией на все средства производства, жестким администрированием, системой репрессивных мер, бесправным положением подавляющего большинства населения. Именно тогда были заложены основы советской модели индустриального общества и социального государства, отличавшегося максимальной степенью централизации управления социально-экономическими процессами. Это в значительной степени явилось залогом победы СССР в Великой Отечественной войне. Однако война выявила и основные недостатки системы. Весь послевоенный период стал временем поисков выхода из накапливавшихся экономических, социальных и политических проблем. Выбранная модель развития общества оказалась не самой эффективной и социально очень затратной. Попытка придать той форме, в которой сложился социализм в СССР, «человеческое лицо», вернуться к идеалам, провозглашенным большевиками на заре советской власти, не удалась, и это привело к крушению самой системы.

В 1990–1991 гг. коммунистический режим пал, а затем распался и Союз Советских Социалистических Республик. Начался новый этап в истории России — постсоветский: время поиска новых путей развития, время больших надежд и не менее больших разочарований. На этом временном отрезке прошлое России, ее история должны дать те ориентиры, которые позволят не повторять ошибок, совершенных когда-то нашими предками, и принимать осознанные решения, способные повести страну вперед.

Нынешний период переосмысления истории — это не только новая эпоха в жизни российского общества, но и новый этап в развитии исторической науки. Освобожденная от идеологических шор, установленных в советское время, теперь она может по-новому изучить и понять историю Руси-России, опираясь на богатейший арсенал, накопленный мировой историографией. В современной отечественной исторической науке развиваются цивилизационный подход, историко-антропологическое, феноменологическое, герменевтическое, гендерное, микроисторическое и другие направления. Существенно расширилась источниковая база исторических исследований (особенно по истории советского времени): стали доступными прежде закрытые архивы, так называемые спецхраны. Появилась возможность обсуждать проблемы, которые прежде по тем или иным причинам считались либо запретными, либо не заслуживающими внимания. Это означает, что процесс подлинно научного изучения истории нашей страны только начинается. Лучше понимая историю своей страны, своего государства, своего народа, мы будем яснее представлять себе, куда и как двигаться дальше.

1. Аксютин Ю. В. Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953–1964 гг. — М.: РОССПЭН, 2010.

2. Ананьич Б. В., Ганелин Р. Ш. Сергей Юльевич Витте и его время. — СПб.: Дмитрий Буланин, 1999.

3. Архангельский А. Александр I. — М.: Вагриус, 2000.

4. Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. — М.: Наука, 1991.

5. Боханов А. Н. Император Александр III. — М.: Русское слово, 1998.

6. Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. — М.: Новое литературное обозрение, 1996.

7. Великая Отечественная война 1941–1945. Военно-исторические очерки. — М.: Наука, 1999.