Европейской комиссии, на которых лежит задача борьбы с уклонением от налогов, не будут его как раз поощрять и организовывать в ущерб многим европейским странам и в пользу своих собственных. Скандал вокруг LuxLeaks в ноябре – декабре 2014 года выявил секретные налоговые соглашения, заключенные в начале 2000-х годов между более чем 300 мультинациональными компаниями и налоговыми службами Люксембурга, которые позволили таким компаниям, как Pepsi, FedEx, Walt Disney, Skype, Bombardier, Koch Industries, а также многим европейским фирмам (в том числе IKEA), включая дюжину греческих, в значительной степени избежать налогообложения в своих странах. Эти противозаконные действия были осуществлены посредством создания «почтовых ящиков», то есть компаний без реальной деятельности в Люксембурге, и с помощью особо сложных и непрозрачных бухгалтерских и налоговых комбинаций, организованных самыми большими экспертными фирмами в этой области, такими как PricewaterhouseCoopers, Ernst & Young, Deloitte и KPMG, которые оказывают консалтинговые услуги многим правительствам во всем мире для установления налоговых принципов и стратегии экономической политики![127] Кто здесь над кем издевается?
Эти соглашения были заключены с ведома высших органов Люксембурга. Как Жан-Клод Юнкер, который был в 2000-е годы министром финансов, а затем премьер-министром Люксембурга и великим проповедником «люксембургской модели», смог быть избран в 2014 году председателем Европейской комиссии? Эта же самая комиссия читает мораль Греции и предписывает ей сократить свой дефицит, тогда как ее председатель руководил страной, позволившей греческим компаниям уклоняться от налогов в ущерб Греческой республике[128]. Это слишком сильно смахивает на фарс, тем более, что Юнкер лично воспрепятствовал созданию переписи подставных компаний, или «почтовых ящиков», через которые осуществлялась налоговая утечка, не говоря уже об отмывании денег[129].
Налоговые потери, вытекающие из этих махинаций, колоссальны, а наказания за них редки. В 2005 году KPMG был тем не менее оштрафован американским правосудием на 456 млн долл. за незаконные схемы, стоившие казначейству США 2,5 млрд долл. невыплаченных налогов. В 2013 году Ernst & Young должен был выплатить 123 млн долл. Предложенная этой компанией своим клиентам налоговая оптимизация позволила им незаконно урезать свои налоги на более чем 2 млрд долл.
Во Франции расследование, представленное публике государственным каналом France 2[130], показало, что EDF, 84% которого владеет французское государство, также «оптимизировало» свои налоги, а именно, при помощи люксембургских и ирландских филиалов, а также через фирму, зарегистрированную на Бермудах![131] Французское налоговое управление теряло в итоге многие миллиарды евро ежегодно.
• Налоговое бремя слишком тяжело для бюджетов многих семейных, а также малых и средних предприятий. Оно плохо распределено и свидетельствует о плохом функционировании государства. Налоговая система архаична, несправедлива и непомерно сложна. Налоговый кодекс США, для примера, представляет собой абсурд, достойный Кафки: он содержит примерно 75 тыс. страниц![132]
Сегодня навязываемая финансовым сектором динамика противоречит социальному и экономическому развитию, она обязывает общество принять рост затрат и чрезмерную сложность. Необходимо подвергнуть фискальную систему глубинному переосмыслению. Для этого один факт имеет решающее значение: объем электронных финансовых трансакций непомерен, он составил в Швейцарии около 160 ВВП, а во многих других развитых странах превысил ВВП более чем в 100 раз.
Следовало бы ввести налог на все электронные платежи[133]: ставка в 0,2% или даже в 0,5%, или 1% была бы весьма низкой по сравнению с НДС, но, конечно же, будет расценена лоббистами финансового сектора как слишком высокая. Учитывая объем циркулирующих финансовых масс, такой налог станет подлинной манной небесной для большинства государств, страдающих от огромной задолженности.
Чтобы представить себе, какой приток средств способен обеспечить подобный налог, рассмотрим особенно интересный пример Швейцарии. В 2013 году электронные трансакции достигли здесь гигантской суммы в 100 трлн швейцарских франков![134] Налог пусть даже в 0,2% на каждый электронный перевод средств принес бы стране 200 млрд франков, то есть примерно треть нынешнего ВВП. Эта сумма превосходила бы все налоги, взимаемые в стране и оцениваемые примерно в 170 млрд франков. Иначе говоря, низкий автоматический налог на все электронные платежи теоретически мог бы позволить этой стране, как и большинству других, сократить, а то и упразднить большую часть всех налогов! Конечно, все это
Во Франции и Германии, как и в большинстве раз витых стран, где совокупность электронных финансовых трансакций можно осторожно оценить в стократный ВВП, налога размером в 0,25% было бы достаточно, чтобы с лихвой превзойти нынешний объем налоговых сборов[135].
Таким образом, за простой и единый микроналог, требующий крайне мало вложений для своей реализации, должны бы ратовать как государства на международном уровне, так и семьи и предприятия на уровне частном, поскольку введение такого налога означало бы упрощение административного труда, а также серьезное снижение налогов. Однако этот налог даже не рассматривается! Почему? Увы, он обладает тем недостатком, что приходится не по вкусу крупным банкам, на долю которых выпадает львиная доля финансовых трансакций. С таким налогом финансовым учреждениям придется платить больше налогов, чем сейчас, и им станет значительно сложнее применять «налоговую оптимизацию» и другие ухищрения.
Такой налог позволил бы снизить волатильность биржевых курсов и привел бы к практическому исчезновению финансовых трансакций, производимых
