Ничего не говорит нам о том, что мы должны бояться перспективы ампутации ног или какой-либо иной части тела, которая может оказаться повреждена в результате автомобильной аварии. Ничего не говорит нам о том, что перед сном мы должны бояться того, что нам присниться кошмар, или что мы проснемся утром со странным необъяснимым пятном в поле зрения одного из глаз. Ничего не говорит нам о том, что мы должны бояться сойти с ума или впасть в такую глубокую депрессию, что захотим покончить с собой. Ничего не говорит нам о том, что мы должны бояться, что наш ребенок родится с кистозным фиброзом или другим врожденным заболеванием. Ничего не говорит нам о том, что родители должны бояться того, что их ребенок может быть похищен психопатом и замучен до смерти, или что их ребенок сам может вырасти психопатом, который будет похищать и мучить для своего удовольствия детей, потому что его психика прикажет ему это делать. Мы отчетливо понимает, что нет ничего, что бы предупреждало нас бояться этих и миллионов других несчастий. Если бы что-нибудь действительно говорило нам бояться подобного, то стоило бы нам в таком случае продолжать жить? Ответ прост — если бы что-то говорило нам бояться подобных несчастий, мы все равно продолжали бы жить, потому… ну, просто потому что уже существуем. И коль скоро мы уже существуем, нас всегда будет окружать шумный выводок философов, горячо объясняющих нам причины того, почему нет ничего, что говорило бы нам бояться смерти, и почему все вокруг говорит о том, что нам стоит продолжать жить.

До сих пор ученые не дали удобоваримого объяснения тому, почему сексуальное размножение стало доминирующим, при том что оно, и сейчас и ранее, представляется обременительным и сложным, и потому малоэффективным. Теория удовольствия является здесь главной объяснительной, поскольку исходя из текущего положения вещей, научные теории в данном вопросе видятся экзистенциально недостаточно обоснованными. Вполне вероятно, что в будущем наиболее предпочтительной станет неорганическая беременность, например, из-за возможности получения лучшего результата, генетически выражаясь. Тем не менее, представляется, что в отдаленной перспективе сексуальная активность среди людей сохранит свое место, потому что в противном случае без подобной активности противоположному или одинаковому полу не останется причин для установления «любовных отношений». И это будет означать закат разновидностей.

Две точки зрения на данный вопрос, и так же для ознакомления с обширной библиографией в отношении боли, см. Roy F. Baumeister, Ellen Bratslavsky, et al., «Плохое лучше хорошего», «Bad Is Stronger than Good,» Review of General Psychology, 2001. Для ознакомления с расширяющимся универсумом дискуссии по поводу важного и не столь важного в данной тематике, см. все книги и эссе по социобиологии, эволюционной психологии и смежным исследованиям.

Противником позитивного образа, пропагандируемого обществом, является Дэниел Гилберт, автор бестселлера «Спотыкаясь о счастье»(2007) — в котором объясняется, что не смотря на то, насколько рациональные объяснения создают для себя будущие родители в пользу того, чтобы завести детей, в будущем они могут ожидать только одного — а именно, что новорожденные принесут в благополучие домашнего хозяйства больше хлопот, или в лучшем случае подобное воздействие окажется нулевым.

Складывается впечатление, что в жизни родителей есть только два счастливых дня — день рождения ребенка, и день, когда ребенок покидает родное гнездо. Не стоит сомневаться, что все родители мира будут отрицать подобное утверждение. Когда исследователи заявляют, что в действительности дети не являются источником счастья своих родителей, ответом им является скептицизм. Mutatis mutandis, (перефразируя), тоже самое можно сказать о владельцах прогулочных яхт, объектов известного анекдота, чье удовольствие от владения яхтой гораздо меньше, или в крайнем случае равно бесконечным и ни с чем несравнимым хлопотам по поддержанию яхты в судоходном состоянии. Читатели приглашаются к предложению других примеров увлечений, расходы на которые и связанные с ними проблемы значительно превышают получаемые удовольствия. Что касается деторождения, то никто в здравом уме не станет возражать, что это единственная человеческая деятельность, лишенная очевидной ценностной мотивации. В подобной ситуации, те, кто производит потомство, не должны чувствовать себя несправедливо обвиненными как худшие заговорщики против человеческой расы. Мы все виновны в том, что