желание и есть то, что не позволяет вам достигнуть желаемого. Проще говоря, если вы хотите прекратить свои страдания, вы их никогда не прекратите. Это условие именуется «парадокс желания», и буддисты готовы представить рациональные и иррациональные объяснения тому, почему этот парадокс не является парадоксом. Понимание этого положения находится за пределами понимания, потому что, согласно буддизму, нет ничего, что можно было бы понимать, и нет никого, кто понимать бы мог. И пока вы полагаете, что есть некто, кто может понять нечто, что можно понять, вы обречены. Попытка достижения подобного состояния, представляет собой высочайший вызов из всех возможных. При этом не пытаться понять это равносильно попытке понимания. Нет ничего более тщетного, чем пытаться найти что-то, способное дать вам спасение. Сознание попросту меняет этот факт на противоположный. Сознание означает: (1) возможность некого деяния, (2) возможность некого движение; (3) возможность некого местопребывания, и (4) возможность того, кто может знать. По этой самом причине сознание выступает матерью всех ужасов, тем нечто, кто принуждает нас что-то делать, куда-то двигаться, кем-то быть, и кого-то знать, а именно — самого себя, благодаря чему мы предположительно можем совершить побег из ЗЛОВЕЩЕ БЕССМЫСЛЕННОГО бытия, и начать думать, что быть живым — это хорошо, по сравнению с тем, чтобы не быть вообще.

Буддистский «парадокс желания» может быть рассмотрен как подобие парадокса Цапффе (парадокса живых существ, пытающихся отказаться от своего сознания, осознающего безрадостность и бесполезность своего существования). Различие между парадоксом буддизма и парадоксом Цапффе заключается в том, что последний не поддается разрешению, объяснению, или отрицанию ни рационально, ни иррационально. Этот парадокс может быть лишь выведен за пределы понимания, с тем, чтобы продолжать жить так, как мы жили все эти годы, по крайне мере до тех пор, пока парадокс не потребует от нас своего осознания, после чего мы не сможем продолжать жить как создания насквозь ложные и парадоксальные, и до такой степени зловещие, что уже не сможем смотреть друг на друга не отводя глаз. А до того дня мы будем продолжать существование одержимости своим Я, уверенные в том, что сознание равносильно просветлению, и что быть живым — это хорошо.

На рынке услуг по спасению просветление представляется наилучшим из возможных предложений, по крайне мере на первый взгляд. Вместо того, чтобы барахтаться в мире, который не стоит пустоты, на которой он написан, вы можете подписаться на достижение окончательного видения того, что есть что-то, и что нет. В общих словах, просветление есть коррекция нашего сознания и установление состояния существования, в котором мутные иллюзии оказываются смытыми прочь, и сквозь них воссияет бриллиант понимания. Это пустыня предельности…. если подобное вообще может существовать, и имеет возможность существования вне упоминающих ее округлых и загадочных определений.

Миллионы людей угробили свои жизни, а некоторые угробили свое сознание, до последнего своего вздоха пытаясь достигнуть просветления, без понимания того, на что они поставили последние деньги. Как достигнуть просветления, не зная что это? Существуют ли ступени просветления (возможно, соответствующие направлению буддизма, к которому приписан тот или иной последователь), и как далеко эти ступени ведут? В книге «Один вкус. Ежедневные отражения Интегральной Духовности», Кен Уилбер, широко известный и чрезвычайно влиятельный мультидисциплинарный ученый и теоретик духовных традиций, отмечает, что на вопрос, который он задал японскому мастеру дзен буддизма: «сколько по настоящему просветленных — глубоко просветлённых — живых мастеров японского дзен известно на сегодня», тот ответил: «не более дюжины». Другой мастер оценил число полностью просветленных Востока в количестве одной тысячи за все время существования буддизма. Вывод Уилбера: «Таким образом, никоим образом не принижая поистине ошеломляющие достижения славных восточных традиций, можно сказать совершенно прямо: радикальная трансформирующая духовность чрезвычайно редка повсюду в истории и повсюду в мире (цифры для Запада еще больше угнетают)». Действительно, просветление путем буддизма представляется хорошо укрепленной цитаделью, чье местоположение невозможно триангулировать при помощи слов, и единственное правило, которое может быть сформулировано, состоит в том, что если вы спрашиваете себя о том, прибыли ли вы на место, то определенно от места вы еще очень далеко.[14]

Как мы увидели выше, пути и средства буддистского достижения просветления полны досадных недочетов. Тем не менее, создается впечатление, что некоторые буддисты все-таки достигли состояния, соответствующего параметрам просветления, как оно описывается в многообразии рукописей, дневников, защищенных авторским правом публикаций, и публичных выступлениях. Любопытным представляется то, что эти осчастливленные индивидуумы достигали своего состояния неожиданно, иногда в результате физической травмы или Околосмертных Переживаний, Near-Death Experience (NDE).

Возможно, что главнейшим примером случайного просветления является случай У. Г. Кришнамурти. Не ссылаясь на результат какой-либо доктрины пробуждения, У.Г., по его заявлению, пережил клиническую смерть в возрасте 49 лет, и после возвращения к жизни стал одной из звезд литературы просветления. Пройдя через клиническую смерть, он испытал то, что именовал «катастрофой», из-за сопровождающих этот процесс боли и смятения, в результате которых У.Г. изменился.

В течении десятков лет до «катастрофы», У.Г. был искренним искателем просветления, целенаправленного, а не случайного. В итого его усилия ни к чему не привели, и закончились финансовым крахом. К счастью, У.Г. встретил женщину, пожелавшую его поддержать, и некоторое время фактически вел жизнь бездельника. И вот, пока он жил с этой женщиной, с ним и произошла «катастрофа». Очнувшись после «катастрофы», он получил то, что искал, и поиски чего с отвращением отверг. У.Г. перестал быть прежней личностью, поскольку теперь его эго было полностью стерто. В своем новом состоянии оно обладал самоосознанием не большим, чем у древесной лягушки. К счастью, новая форма существования ничуть ему не повредила. Ему даже не пришлось