конце концов мошенники попадают за решетку, а Пинкертон получает щедрое вознаграждение. Читателя привлекали цветистые обложки и заманчивые заголовки: «Борьба на висячем мосту», «Кровавый алтарь», «Пинкертон в гробу», «Покушение на президента», «Привидение в доме умалишенных» и тому подобные.

В 1910-х годах популярность Пинкертона не уменьшилась. Одним из его многочисленных поклонников был Джордж Баланчин (1904 – 1983), будущий знаменитый хореограф. В своих мемуарах он живо описывает свою страсть к Нату Пинкертону, Нику Картеру и Шерлоку Холмсу: «Они выходили сериями, в цветных картонных обложках. Каждую неделю можно было купить новый выпуск, несколько десятков страниц. Стоило дешево – десять-двенадцать копеек. Эти книжки тут же проглатывались и передавались из рук в руки. Помню “Путешествие Пинкертона на тот свет”, “Натурщица”, “Тайна замка Бургас”. Очень увлекательно!»[204]

Критик Корней Чуковский полагал, что популярность Пинкертона – тревожный знак того, что массовая культура побеждает, а высокая культура, достижение русской интеллигенции, сдает свои позиции. В 1908 году в статье, озаглавленной «Нат Пинкертон и современная литература», он набросился на безграничный энтузиазм по поводу массовой литературы: «У Пинкертона вместо души – кулак, вместо головы – кулак, вместо сердца – кулак – и действие этого кулака от него только и требуется»[205]. Другой критик, А. Суворовский, считал популярность Пинкертона показателем недостатков современной русской детской литературы[206]. Дети хотели читать о героях, которыми можно восхищаться – таких как смелый, хитрый и умный Пинкертон, а русские писатели, например Мамин-Сибиряк, Лукашевич, Засодимский и Казимир Баранцевич, предлагали им одни страдания, печаль и пассивное сострадание к слабым. Опрос в киевских школах показал сходные результаты: дети любили Пинкертона именно за храбрость, мудрость и сообразительность. Педагог Виктор Родников приходил к выводу, что Нат Пинкертон обладал именно теми чертами характера, что являлись редкостью в русской детской литературе[207].

После Антония Погорельского, Владимира Одоевского и Николая Вагнера литературные сказки и фантастика появлялись редко. И здесь нужен был внешний импульс. В «Товариществе М.О. Вольф» услышали о коммерческом успехе американских рисунков-комиксов о брауни (домовых). Созданная еще в 1879 году, первая отдельная книга об этих маленьких человечках The Brownies: Their Book вышла в 1887 году. Книга комиксов положила начало целому ряду подобных изданий. Анну Хвольсон, одну из второстепенных писательниц, сотрудничавших с издательством, попросили составить русскую версию[208], и первая порция русских комиксов появилась в «Задушевном слове» под названием «Мальчики-с-пальчик, девочки-с-ноготочек» в том же самом 1887 году. Лилипуты, живущие на Острове Счастья, отправляются спасать род человеческий от голода и катастрофы. Имя американского автора и иллюстратора Палмера Кокса не упоминалось, поскольку Хвольсон просто использовала его картинки, сочинив новые тексты в прозе (в оригинале были стихи). Отдельные коротенькие истории Кокса у Хвольсон превратились в более связное повествование.

Следом, в 1889 году, появилось «Царство малюток. Удивительные приключения лесных человечков», а годом позже вышли «Лесные малютки. Приключения и странствования крошечных эльфов». В издании 1887 года у маленьких созданий были русские имена, теперь они приобрели прозвища в зависимости от характера каждого. В книгу, названную «Царство малюток. Приключения Мурзилки и лесных человечков» (1898), вошло двадцать семь историй. Она переиздавалась в России четыре раза, пятое издание вышло в Берлине в двадцатые годы. После этого почти каждый год в «Задушевном слове» появлялись новые приключения Мурзилки, большинство которых потом выходили также отдельными книгами. В течение двух лет ежемесячно печатался «Журнал Мурзилки». Появились куклы, игрушки, игра, где Мурзилка и его друзья путешествуют по всей Европе, игра-домино, кукольный театр со всеми персонажами книг, пьеса под названием «День рождения Мурзилки» и «Альбом Мурзилки» с портретами героев. Имя Кокса упоминалось редко, иногда он указывался лишь в качестве иллюстратора, но чаще о нем совершенно забывали. Хвольсон тоже скоро заменили другие сотрудники «Товарищества М.О. Вольф», например Сигизмунд Либрович (1855 – 1918), писавший под псевдонимами Виктор Русаков, С. Русаков, С. Мунд и Дядя Ворчун. Как и Хвольсон, Либрович предпочитал писать в прозе, крайне вольно обращался с первоисточником.

Маленькие лесные человечки-эльфы живут под папоротниками в дремучем лесу. Главный герой, от лица которого чаще всего ведется повествование, – Мурзилка (по-английски его зовут Dude, то есть Пижон). Мурзилка – лентяй, хвастун и задавака, он всегда одет в длинное пальто или фрак, высокую черную шляпу, сапоги с узкими носами, тросточку и стеклышко в глазу. Он мнит себя храбрецом, но его недостатки всегда невольно раскрываются, к большому веселью его друзей. В отличие от американской версии, у всех персонажей, даже второстепенных, «говорящие» имена. Братья Знайка и Незнайка – два памятных героя, которые снова появились в советское время в книгах Николая Носова. Маленькие человечки любознательные и беззаботные и вечно попадают в переделки и опасные ситуации: им приходится сталкиваться с миром людей или они путешествуют в дальние страны. Добрые и оптимистичные по натуре, они всегда приходят друг другу на помощь. Важную роль в популярности Мурзилки, несомненно, сыграли превосходные, с обилием деталей иллюстрации Палмера Кокса.

Переводная литература всегда пользовалась большой популярностью в России, но на рубеже XIX и XX веков появились и свои, отечественные авторы, успешно конкурировавшие за интерес читателей. Часто писательницы умели лучше, чем их коллеги-мужчины, принимать во внимание ожидания читателей и лучше понимали специфические особенности и возможности жанра. Угрюмый натурализм и настойчивые призывы к защите несчастных детей были характерны для большинства писателей-мужчин, тогда как писательницы не боялись в своих произведениях занимательных персонажей, высоких