испытывает человек, заработавший богатство честным, упорным трудом. Он наслаждается богатством с чистой совестью, не боясь стать объектом оскорблений или мести. Ещё большее удовольствие можно испытать, если не только честно заработать богатство, но и разделить его с другими. Ещё одна, особенно приятная форма счастья, возникает из осознания полной свободы от каких бы то ни было долгов. (AII (Fours) VII.2)

Большинство людей, даже самые рассудительные из нас, рассматривают эти вещи как необходимые условия хорошей жизни. Но почему тогда Будда относил их к самой низшей форме счастья? Потому что для всего этого нужны подходящие условия. Хотя эти формы счастья не так нестабильны и не так разрушительны с точки зрения долгосрочного счастья, как мимолётные удовольствия чувственных наслаждений, они по-прежнему нестабильны. Чем больше мы на них полагаемся, чем больше стремимся к ним, чем больше пытаемся удержаться за них, тем сильнее страдаем. Все наши попытки порождают болезненное возбуждение ума и в конце концов оказываются безуспешными – условия рано или поздно меняются. Что бы мы ни делали, наше сердце рано или поздно будет разбито. Но существуют и лучшие, более стабильные источники счастья.

Один из высших источников счастья – это «счастье отречения», духовное счастье, возникающее из поиска чего-то выходящего за пределы мирских удовольствий. Классический пример: счастье, которое возникает, когда мы отбрасываем все мирские заботы и удаляемся в спокойное уединённое место, чтобы посвятить себя духовному развитию. Счастье, которое даёт молитва, религиозные ритуалы и религиозное вдохновение, также относится к этой категории.

Щедрость – это мощная разновидность отречения. Щедро делясь тем, что у нас есть, а также практикуя другие формы отречения, мы чувствуем себя счастливыми. Каждый раз, когда мы что-то отпускаем, мы ощущаем удовольствие и облегчение. Само собой разумеется, если мы полностью освободимся от цепляния за мирские вещи, такое отпускание сделает нас даже счастливее, чем акты отречения, совершаемые от случая к случаю.

Более высокой формой отречения по сравнению с отказом от материальных вещей является «счастье отпускания психических раздражителей». Такое счастье возникает естественным образом, если мы работаем со своим умом, отпуская гнев, страстное желание, привязанность, ревность, гордыню, заблуждение и другие ментальные раздражители каждый раз, когда они проявляются. Подавляя их в зародыше, мы позволяем своему уму стать свободным, радостным, ярким и ясным. Однако у нас по-прежнему нет никакой гарантии, что негативности не вернутся и не начнут вновь тревожить наш ум.

Ещё лучшая форма высшего счастья – это утончённое наслаждение и радость различных стадий глубокого сосредоточения. В этих состояниях нет грусти и печали. Однако какими бы мощными и трансцендентными ни были эти состояния сосредоточения, у них есть один большой недостаток: рано или поздно практикующий их покидает. Даже состояния глубокого сосредоточения подходят к концу, поскольку они непостоянны.

Наивысшее счастье – это блаженство достижения стадий просветления. С достижением каждой следующей стадии наше бремя становится легче, а наше ощущение счастья и свободы усиливается. Последняя стадия просветления – полное освобождение от всех негативных состояний ума, дарит нам непрерывное, совершенное счастье. Будда советовал нам научиться отпускать привязанность к низшим формам счастья и сосредоточить все усилия на достижении наивысшей формы счастья: просветления.

В то же время он призывал людей быть настолько счастливыми на всех уровнях, насколько это возможно. Тем из нас, кто верит лишь в счастье, основанное на чувственных наслаждениях, он дал мудрый совет избегать мирских проблем и достичь максимального мирского счастья, например, развивая качества, благодаря которым обретается материальное благополучие и налаживается семейная жизнь. Тем, кто устремляется выше и хочет родиться в мирах блаженства, он рассказал, как достичь этой цели. Тех же, кто хотел достичь наивысшей цели, просветления, он учил пути к её достижению. К какой бы форме счастья мы ни стремились, мы используем шаги Восьмеричного пути.

Будда знал, что беспрестанный поиск счастья в приятных мирских ситуациях загоняет нас в ловушку бесконечного цикла причинно-следственных связей, притяжения и отвращения. Любая мысль, любое слово и любое дело – это причина, имеющая следствие, которое, в свою очередь, становится новой причиной. Объясняя, как устроен цикл отсутствия счастья, Будда сказал:

Поскольку есть чувство, есть вожделение; в результате вожделения возникает стремление; из стремления возникает обретение; в зависимости от обретения есть принятие решения; там, где есть принятие решения, есть страстное желание и жажда, ведущие к привязанности; привязанность порождает желание обладать, ведущее к скупости; в зависимости от скупости возникает желание сберечь; из желания сберечь [возникают] различные недобродетели и нездоровые явления: конфликты, ссоры, сквернословие и ложь. (D 15)

Все мы каждый день тем или иным образом проходим через этот цикл. Допустим, вы отправились за продуктами в магазин. Там вы видите аппетитный пирог с красной начинкой, украшенный белым воздушным кремом. Это последний пирог. Хотя всего мгновение назад ваш ум был спокоен и удовлетворён, вид этого пирога – то, что Будда называл «контактом между органами чувств и объектами органов», – вызывает приятное чувство и приятные мысли.

Из приятного ощущения возникает вожделение. «Ням-ням, клубничка под настоящими взбитыми сливками», – говорите вы себе. Ваш ум устремляется к этим приятным мыслям и начинает развивать их. Какой вкусный клубничный пирог! Какой ароматный! Как приятно ощущать взбитые сливки на губах и языке! За этим следует решение: «Я хочу купить этот пирог». Теперь возникает привязанность: «Это мой пирог». Возможно, вы также замечаете некоторое