Главные пункты:

- минимальные права защиты в уголовных разбирательствах;

- предполагаемые нарушения прав защиты по Статье 6;

- п. 3 часто рассматривается в сочетании с правом на справедливое судебное разбирательство по п. 1 Статьи 6 (Т. против Австрии (T. v. Austria), 14 ноября 2000 г., пп. 68-72);

- для того, чтобы доказать нарушение одного из своих прав защиты, заявители должны показать неустранимое воздействие оспоренного ограничения прав защиты на справедливый исход уголовного разбирательства в целом, включая стадии обжалования (Даллос против Венгрии (Dallos v. Hungary), 1 марта 2001 г., пп. 47-53).

Существует определённое частичное совпадение между этим правом и правом на состязательный процесс, который является обязательным атрибутом справедливого судебного разбирательства по п. 1 Статьи 6[49], и правом на время и средства для подготовки защиты по п. 3b Статьи 6 (см. ниже)[50].

Есть также некоторое частичное совпадение с правом на информированность о фактической основе для подозрения, обусловившего арест, в п. 2 Статьи 5, хотя п. 3a Статьи 6 гарантирует более широкое право знать возможную правовую классификацию обвинения и более подробную фактическую информацию о нём (Пелиссье и Сасси против Франции (Pelissier and Sassi v. France), 25 марта 1999 г., пп. 45-63).

«Причина» в информации, требуемой в п. 3a Статьи 6, относится к предположительно совершённым действиям, а «характер» относится к определению правонарушения в национальном законодательстве (Пелиссье и Сасси против Франции).

Подробности преступления чрезвычайно важны, поскольку именно с момента предъявления обвинения подозреваемый официально получает уведомление о его фактическом и правовом основании (Пелиссье и Сасси против Франции). Однако не существует требования о том, чтобы заключения суда первой инстанции относительно обстоятельств преступления и роли заявителя в нём всегда полностью совпадали с содержанием обвинительного акта в формулировке стороны обвинения (Мирилашвили против России, реш.).

В соответствии с п. 3a Статьи 6 должна быть представлена подробная информация, достаточная для того, чтобы дать обвиняемому возможность начать построение своей защиты, однако, вся полнота доказательств против обвиняемого на этой стадии не требуется и может быть представлена позднее (Пелиссье и Сасси против Франции).

В то же время было бы неверно полагать, что п. 3а Статьи 6 применим только к начальной стадии разбирательства, тогда как п. 3b Статьи 6 дополняет его на более поздней стадии. Остаётся открытым вопрос о том, какой из двух пунктов Статьи 6 уместнее на таких более поздних стадиях процесса, как слушание — п. 3а или п. 3b, когда проблема касается изменения в правовой характеристике предполагаемого правонарушения (Даллос против Венгрии) или недостаточности фактической информации (Маточча против Италии (Mattoccia v. Italy), 27 июля 2000 г., пп. 58- 72). По-видимому, совместное применение обоих этих положений в сочетании с п. 1 Статьи 6, пожалуй, и образуют правильный подход к