Единственное, что можно поставить в заслугу Распутину, так это советы по вопросам продовольствия. В октябре 1915 года в городах стало не хватать самого необходимого. И Распутин предложил, чтобы в течение 3 дней приходили исключительно вагоны с мукой, маслом и сахаром. «Это в данную минуту, – утверждал он, – более необходимо, чем снаряды или мясо».

И все же при решении главных проблем Николай Александрович не ставил в известность ни Распутина, ни императрицу. В одном из писем к супруге он достаточно твердо заявлял: «Только прошу тебя не вмешивать нашего Друга. Ответственность несу я и поэтому желаю быть свободным в своем выборе».

Вполне понятно, что положение Распутина при дворе вызывало зависть и злобу у многих представителей высшего духовенства, аристократии и чиновничества. «Антираспутинская партия», главой которой состоял все тот же великий князь Николай Николаевич, делала все для его свержения. Начало было положено многочисленными статьями, компрометирующими не только «старца», но и государыню Александру Федоровну. Возникали слухи о ее слишком близких отношениях с Григорием, что определенно подрывало авторитет монархии.

Заклятым врагом Распутина был председатель Государственной думы Михаил Владимирович Родзянко. Он говорил императору, что «никакая революционная пропаганда не может сделать того, что делает присутствие Распутина в царской семье… На защиту проходимца поставлен весь государственный аппарат, начиная от верхов Синода и кончая массою филеров… Явление небывалое!». В ответ на эти выпады Николай потребовал от Родзянко, чтобы «печать империи больше не смела трепать имя Распутина».

Тогда заговорщики решили перейти от слов к делу. В окружении великого князя Николая Николаевича возник план убийства Распутина. Активными участниками готовящегося покушения были двоюродный брат Николая II великий князь Дмитрий Павлович, князь Феликс Юсупов и депутат Госдумы Владимир Пуришкевич. Однако их опередили.

Первая попытка устранения Распутина была предпринята 29 июня 1914 года в селе Покровском. Мещанка Хиония Гусева, вдохновленная давним врагом Распутина епископом Илиодором, заманила Григория в ловушку и ударила ножом. Ее сообщники хотели оскопить «старца», но ему удалось вырваться и убежать. После этого он стал крайне осторожен.

Лишь два с лишним года спустя противники Григория сумели нанести решающий удар. 16 декабря 1916 года Феликс Юсупов пригласил «старца» в гости в свой дворец. Арон Симанович, секретарь Распутина, уговаривал Григория Ефимовича не выходить лишний раз из дома, так как опасался нового покушения. Однако тот все-таки принял приглашение. По воспоминаниям Пуришкевича, при встрече Юсупов по русскому обычаю расцеловался с Распутиным. Григорий неожиданно насмешливо воскликнул:

– Надеюсь, это не иудино лобзанье!

Оставив наверху своих помощников, Юсупов лично принимал гостя. Тот сразу набросился на предложенные ему вино и пирожные – они были начинены цианистым калием. Время шло, Распутин жадно ел и пил, а яд все не действовал. Юсупов поднялся наверх посоветоваться с товарищами. Заговорщики решили подождать еще немного. Но отрава по-прежнему не давала себя знать, и тогда все сошлись во мнении, что придется убить Распутина каким-то другим способом. Юсупов в очередной раз отправился вниз и сам выстрелил Григорию в спину.

Остальные участники заговора бросились вниз и увидели умирающего Распутина. Поверив, что царский любимец мертв, они поднялись наверх, чтобы отметить окончание дела. В скором времени сообщники разъехались по домам, кроме оставшихся вдвоем Пуришкевича и Юсупова. Еще через некоторое время князь подумал, что пора куда-то спрятать тело, и спустился вниз. И тут «труп» вдруг начал оживать! Юсупов совершенно растерялся. Пуришкевич тоже был не в себе, и в итоге Распутин сумел выбраться из дома, выкрикивая угрозы и обещания все рассказать императрице.

Опомнившись, заговорщики погнались за ним, стреляя на ходу. Наконец Пуришкевич остановился, чтобы сосредоточиться, и, прицелившись, выстрелил. Пуля снова попала в спину. Тут же последовал второй выстрел, уже в голову. Распутин упал на снег. Заговорщики осмотрели его и пришли к выводу, что на этот раз он уж точно мертв. Тело сбросили в прорубь на Неве. Однако судебные эксперты позже обнаружили в легких покойного большое количество воды. Это означало, что уже под водой Распутин ожил еще раз, но не смог выбраться из-подо льда.

Общественное мнение рукоплескало убийцам, а вот семья Романовых была в большой печали. Разгневанная императрица потребовала смертной казни для убийц (а полиция разобралась в деле очень быстро), но никто не решился даже начать судебный процесс – ведь в заговоре участвовал и двоюродный брат самого Николая II. В итоге все участники покушения отделались легко: Юсупова отправили под домашний арест в собственное имение, великого князя – на фронт, а Пуришкевича вообще не тронули.

Григория Распутина скромно похоронили в Царском Селе в углу императорского парка. С ним простилась и царская семья. Императрица несла несколько белых цветов и была очень бледной. Она положила на грудь Распутину икону, подписанную ею самой, мужем, сыном и дочерями, и письмо: «Мой дорогой мученик, дай мне твое благословение, чтобы оно следовало со мной всегда на печальном и мрачном пути, по которому мне еще предстоит последовать. И помни нас с высоты своих святых молитв. Александра».

Однако тело Григория покоилось там недолго. После Февральской революции 1917 года его выкопали и официально сожгли в топке парового котла Политехнического института. Как не вспомнить видение Распутина: «…Через три луны после моей смерти я снова увижу свет, и свет станет огнем. Вот тогда-то смерть будет вольно парить в небесах и падет даже на правящее семейство».

Еще при жизни Распутин издал две книги: «Житие опытного странника» и «Благочестивые размышления». Кроме того, было завещание, адресованное