— Приятно, когда есть для кого готовить. Ты что-то долго, — сказала Исмей, наливая ему стакан свежевыжатого апельсинового сока. На ней был фартук бирюзового цвета, надетый на черный спортивный костюм.
— Слушай, — сказал Ламбиазе, — а ты, случайно, не читала рассказ, который написала Майя?
В смысле, конкурсный? Я был уверен, что она всех их там порвет.
— Нет, пока не читала, — ответила Исмей.
— Майя фактически описала последний день жизни своей матери. Каким она его себе представляет.
— Она очень умная, — сказала Исмей.
— Мне всегда было интересно, почему ее мать выбрала Элис.
Исмей перевернула одну оладью, за ней другую.
— Кто знает? Чужая душа потемки.
Между прочим, не все новое хуже старого.
У тыквоголовых родителей родился ребенок с головой как утюг. По причинам, которые представляются мне очевидными, в последнее время я много думаю об этом рассказе.
На Рождество приехала мать Эй Джея, абсолютно не похожая на сына. Паула — миниатюрная белая женщина с длинными седыми волосами — вышла на пенсию десять лет назад и с тех пор ни разу не стриглась. После ухода из компьютерной компании она большую часть времени проводила в Аризоне. Она делала украшения из поделочных камней по собственным эскизам. Учила местных жителей грамоте. Спасала сибирских хаски. Старалась каждую неделю ужинать в новом ресторане. Ходила на свидания — с мужчинами и женщинами, и не видела в своем переходе к бисексуальности ничего сверхъестественного. Ей исполнилось семьдесят лет, и она считала, что, если не пробовать ничего нового, лучше сразу умереть. Она появилась у них на пороге с тремя одинаковыми коробками в руках, подчеркнув, что вовсе не от лени выбрала для всех троих одинаковые подарки.
— Я подумала, что это принесет радость и пользу всем членам семьи, — сказала она.
Еще не сняв упаковочную бумагу, Майя уже догадалась, что внутри.
Она видела такие в школе. Сейчас они есть почти у всех, но папа их терпеть не может. Майя нарочно долго возилась с упаковкой, соображая, что сказать, чтобы не обидеть ни бабушку, ни отца.
— Электронная книга! Давно такую хотела. — Она бросила быстрый взгляд на Эй Джея. Тот кивнул, слегка дернув бровью. — Спасибо, бабуль.
Майя поцеловала бабушку в щеку.
— Спасибо, мама Фикри, — сказала Амелия. У нее уже была «читалка» для работы, но об этом никто не знал.
Увидев, что получили в подарок жена и дочь, Эй Джей не стал открывать свой. Если не нарушать упаковку, эту штуку можно будет кому-нибудь передарить.
— Спасибо, мама, — сказал Эй Джей и прикусил язык.
— Какой-то у тебя кислый вид, Эй Джей, — заметила Паула.
— Ничего подобного, — возразил Эй Джей.
— Надо шагать в ногу со временем, — продолжала его мать.
— Зачем? Что хорошего в этом времени?
Эй Джей часто размышлял о том, что время по чуть-чуть, по кусочку, как жир с мяса, срезает с жизни все лучшее, что в ней есть. Сначала в магазинах перестали продавать пластинки, потом видеофильмы, потом газеты и журналы, а теперь постепенно исчезают даже крупные книжные сети. По мнению Эй Джея, хуже мира, в котором есть книжные сети, может быть только мир, в котором НЕТ книжных сетей. По крайней мере, в этих гигантах продают книги, а не лекарства и не дрова! По крайней мере, кто-то из людей, работающих в этих магазинах, имеет филологическое образование и разбирается в книгах! По крайней мере, большие магазины могут продать десять тысяч томов издательского шлака, чтобы «Книжный остров» продал сто томов хорошей литературы!
