Эй Джея закончились все приличные книги с «женой» в названии. Дамы переключились на «Заложников»[6].
— Не помешало бы добавить детских книжек с картинками, — предложила вечно измотанная Пенелопа. — Детям тоже нужно что-то читать, пока они здесь.
Покупательницы приходили в магазин с детьми, чтобы те играли с Майей, так что предложение Пенелопы выглядело вполне разумным, тем более что Эй Джею уже осточертел «Монстр на последней странице». Раньше он не проявлял профессионального интереса к книжкам с картинками, но теперь другое дело. Эй Джею хотелось, чтобы Майя читала качественные детские книжки, но существуют ли они? Особенно современные? В идеале — пронизанные духом феминизма. Чтобы никаких принцесс. Как оказалось, есть и такие. Однажды вечером он обратился к Майе:
— По форме книжка с картинками так же элегантна, как короткий рассказ. Понимаешь?
Майя с серьезным видом кивнула и перевернула страницу.
— Некоторые из их авторов поразительно талантливы, — продолжил Эй Джей. — Честно говоря, я даже не представлял себе насколько.
Майя постучала ладошкой по книге «Горошинка», которую они читали. Это была история горошины, которая не могла получить на десерт овощи, пока не съест все конфеты.
— Это называется ирония, — объяснил Эй Джей.
— Ворона, — повторила девочка. — Кар-кар.
— Ирония, — поправил он ее.
Майя склонила голову набок, и Эй Джей решил отложить лекцию об иронии на другой раз.
Начальник полиции Ламбиазе часто наведывался в магазин и, чтобы оправдать свои визиты, покупал книги. А раз уж деньги заплачены, приходилось читать. Поначалу он брал покеты в бумажных обложках — Джеффри Дивера и Джеймса Паттерсона (или того, кто пишет за Джеймса Паттерсона), — но через некоторое время Эй Джей решил повысить планку и подсунул ему дешевые издания Ю Несбё и Элмора Леонарда. Оба автора привели Ламбиазе в восторг. Эй Джей пошел еще дальше и предложил приятелю Уолтера Мосли, а затем и Кормака Маккарти. Последним в списке рекомендаций Эй Джея стал роман Кейт Аткинсон «Преступления прошлого».
Ламбиазе буквально с порога начал делиться впечатлениями.
— Поначалу завяз было, но потом распробовал, — сообщил он, наваливаясь на стойку кассы. — Понимаешь, там главный герой — детектив. Но как-то медленно все разворачивается, и не на все загадки дан ответ. А потом подумал: в жизни так и есть. Мы же как раз так и работаем.
— Хочешь продолжение? — спросил Эй Джей.
Ламбиазе кивнул.
— Правда, не уверен, что я полностью созрел. Все-таки хочется, чтобы герой распутал весь клубок, злодеи получили по заслугам, а хорошие парни одержали победу. Может, лучше что-нибудь еще Элмора Леонарда? Кстати, Эй Джей, я тут подумал: почему бы нам не организовать книжный клуб для офицеров полиции? Мои знакомые копы будут с удовольствием читать детективы, а я как начальник прикажу, чтобы они их покупали только здесь. И потом, зачем ограничиваться одними копами? Можно привлечь судейских, и так далее.
Ламбиазе выдавил на руки каплю антисептика и наклонился к Майе.
— Привет, красавица. Что новенького?
— Удочерили, — сказала она.
— Какое длинное слово! — Ламбиазе перевел взгляд на Эй Джея: — Это правда? Вас можно поздравить?
Процедура, как всегда в таких случаях, длилась долго и завершилась в сентябре, в канун третьего дня рождения Майи. Основные аргументы против кандидатуры Эй Джея сводились к тому, что у него нет водительских прав (а получить их он не мог из-за возможности припадка), но главным образом к тому, что он одинокий мужчина, никогда не имевший ни детей, ни собаки, ни даже домашнего растения. Но в конечном итоге перевесили другие соображения: образование, тесные связи Эй Джея с обществом (имелась в виду работа в книжном магазине) и воля матери, пожелавшей, чтобы Майя жила у него.
— Ура моим любимым книжникам! — воскликнул Ламбиазе.
Он подбросил Майю под потолок, поймал и опустил на пол. Перегнувшись через кассу, потряс Эй Джею руку.
— Нет, надо тебя обнять, старик. Новость того стоит, — сказал коп и зашел к Эй Джею за стойку.
— Обмоем это дело, — предложил Эй Джей.
Он взял Майю на руки, и они все вместе поднялись на чердак. Эй Джей уложил Майю спать (что заняло целую вечность, ибо ритуал, помимо сложных гигиенических процедур, включал чтение двух книжек с картинками). Ламбиазе тем временем открыл бутылку.
— На очереди крестины? — спросил Ламбиазе.
— Я не христианин, да и вообще неверующий, — сказал Эй Джей. — Так что, пожалуй, нет.
Ламбиазе задумчиво отпил из бокала.
