Вот только в реакции братьев Ройалов на мое появление на подъездной дорожке несколькими минутами спустя нет ничего обнадеживающего. Гидеон кажется ошарашенным моим внешним видом. Истон и близнецы фыркают. Рид ухмыляется.
О, разве я не сказала, что все они одеты в свободно свисающие с бедер джинсы и удобные футболки?
Подонки разыграли меня.
— Мы собираемся на вечеринку,
— Мы можем задержаться на пять минут, чтобы я переоделась? — сухо спрашиваю я.
— Не-а. Время ехать. — И он направляется к одному из «Рендж-Роверов».
Гидеон снова смотрит на меня, затем переводит взгляд на брата. Вздохнув, он следует за Ридом к машине.
Вечеринка проходит в доме на берегу океана. Меня везет Истон. Остальные парни уже уехали, и он не в восторге от того, что застрял со мной. Всю дорогу он молчит, но и радио не включает, поэтому в машине висит неловкая тишина.
И только въехав в огромные ворота, ведущие к трехэтажному поместью, Истон, наконец, «замечает» меня.
— Милый ободок.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не треснуть его по самодовольной роже.
— Спасибо. Он стоил сто тридцать баксов. Но нет ничего невозможного, когда у меня есть волшебная черная карта твоего отца.
Выражение его лица тут же мрачнеет.
— Следи за языком.
Я улыбаюсь и протягиваю руку к дверце.
— Спасибо, что подвез.
У входа в дом, украшенного колоннами, стоят Гидеон и Рид. Повернувшись ко всем спиной, они о чем-то перешептываются. Я слышу, как раздраженно ругается Гидеон, а потом говорит:
— Что за идиотизм, мужик? Не в середине сезона же.
— Какого хрена ты лезешь? — бурчит Рид. — Ты ясно дал понять, что больше не на нашей стороне.
— Ты мой брат, и я за тебя переживаю… — Заметив, что я подхожу, парень резко умолкает.
Они оба напрягаются, и вот Рид поворачивается ко мне, но лишь для того, чтобы подробно перечислить то, что мне можно делать, а что нет.
— Это дом Джордан. Ее родители заняты в гостиничном бизнесе. Не напивайся в стельку. Ничем не скомпрометируй имя Ройалов. Не тусуйся с нами. Не используй нашу фамилию, чтобы что-нибудь получить. Будешь вести себя как шлюха, и мы тут же вышвырнем тебя отсюда. Гид сказал, твоя мать была проституткой. Но ты даже не пытайся заниматься этим здесь, усекла?
Вот они, знаменитые правила Ройалов.
— Да пошел ты, Ройал. Она
Отвернувшись от братьев, я с гордым видом вхожу в дом, но тут же жалею об этом — все, кто находится в гостиной, поворачиваются и смотрят на меня. Дом сотрясается от низких басов грохочущей музыки, пол вибрирует под ногами, из арочного прохода слева доносятся громкие голоса и смех. Несколько девчонок в откровенных топах и обтягивающих джинсах с высокомерным видом разглядывают меня. Высокий парень в рубашке-поло нахально улыбается мне и поднимает к губам бутылку пива.
Я перебарываю желание выбежать обратно в ночь. Можно съежиться от страха и на следующие два года стать целью для их издевательств, а можно быть дерзкой и встретить ситуацию с достоинством. Лучшая тактика — быть нахальной, когда необходимо, и при любой возможности постараться влиться в это общество. Никто не смеет потешаться надо мной, но и навлекать на себя неприятности я тоже не намерена.
Поэтому я просто вежливо улыбаюсь, а когда все смотрят поверх моей головы на входящих следом Ройалов, не упускаю возможности улизнуть в первый попавшийся проход. Я иду до тех пор, пока не нахожу самый тихий уголок — темный закуток в конце коридора. Он кажется идеальным местом для парочек, которые ищут уединения, но там никого нет.
— Еще рано, — произносит женский голос, и я от испуга подпрыгиваю. — Но даже в поздние часы в этой части дома всегда пусто.
— Боже, я тебя не заметила. — Я прижимаю ладонь к бешено колотящемуся сердцу.
— Я так и поняла.
Когда мои глаза привыкают к темноте, я вижу стоящее в углу кресло. Девушка, что сидела там, поднимается мне навстречу. Невысокая, совсем крошка, черные волосы и крошечная родинка над верхней губой. А за такие формы, как у нее, можно вообще убить.
— Валери Кэррингтон.
