подумала, будет хорошо, если здесь вырастит… — Мне не удалось договорить. Слова «наш ребёнок» застряли в горле, и я, тяжело сглотнув, снова отпила из кружки.

— А теперь ты ответь, — сказала я, сдерживая зябкую дрожь. — Зачем ты приехал?

Кейд вздохнул, положив руку на спинку скамьи. Мягкий рукав коснулся моей шеи, посылая мурашки по всему телу. Его близость причиняла мучительную боль.

— Чтобы уговорить тебя выйти за Блейна.

Ладно. По крайней мере, он ответил честно. Сердце болезненно сдавило. Боже. Он хотел, чтобы Блейн женился на мне и воспитывал нашего ребёнка?

Едва справившись с дрожью в голосе, я спросила:

— Поэтому ты так вёл себя вчера в пабе?

Кейд не ответил, подтверждая догадку. Следовало бы догадаться.

Я напряжённо повела плечами.

— Ты не можешь меня уговорить.

— А если я скажу, что Кестон убьёт тебя, если ты не будешь с Блейном?

Сенатор Кестон. Ну, конечно. Почему я думала, что больше не услышу его имени.

— Зачем ему это? Он должен быть рад. Наконец Блейн от меня избавился.

— Поверь, он не рад. Сенатор думает, что ты ждёшь ребёнка от Блейна.

Резко повернув голову, я судорожно вдохнула. Его глаза под густыми ресницами затягивали синевой. И видит Бог, мне так хотелось утонуть в них. Усилием воли я отбросила эти мысли прочь.

— А почему он так думает?

Кейд только посмотрел на меня, и я покачала головой.

— Прошло много месяцев с тех пор, как я и Блейн… то есть, мы с тобой… были вместе после того, как… — я окончательно смутилась и посмотрела в кружку, а потом вымученно спросила: — Ты не сказал ему правду?

— Нет.

Его ответ заставил меня сжаться.

— Но… почему ты позволил ему так думать?

— Потому что наши отношения были ошибкой, — тяжело произнёс Кейд, словно вынес приговор.

Кровь схлынула с моего лица. Если бы он дал мне пощёчину, было бы не так больно. Видимо, потрясение отразилось на моём лице, потому что Кейд чертыхнулся. Я едва почувствовала, как он забрал кружку из моих дрожащих пальцев и отставил её в сторону.

— Зачем? — прошептала я едва слышно. — Как ты можешь так говорить?

— Потому что я худшее, что случилось с тобой в жизни, — ответил Кейд. Его голос охрип от злости и горечи. — Я кошмар наяву и не заслуживаю тебя, Принцесса. Ты это понимаешь так же, как и я.

Ну, конечно. Кейд и его проклятый комплекс неполноценности, когда дело касалось Блейна.

— Я не машина, — глухо произнесла я. Горло саднило от горечи. — Ты не можешь меня запрограммировать. И я не вернусь к Блейну. Это будет нечестно по отношению к нему, да и ко мне тоже. — Я поднялась на ноги. — Не трать время. Хочешь, задержись на завтрак или уезжай прямо сейчас, но я остаюсь. Неважно, что задумал Кестон. У меня есть оружие, поэтому пусть дважды подумает, прежде чем соваться сюда. Это моя жизнь, и я могу за себя постоять.

Я вернулась в дом, не оставив ему возможности ответить. Желудок заурчал, требуя чего-то более питательного, чем кофе. Я взболтала яйца с молоком в миске, добавила кусочки ветчины и вылила смесь на сковороду.

Омлет уже зарумянился, когда Кейд вошёл на кухню. Решив относиться к нему, как к обычному другу, зашедшему в гости, я попросила взять хлеб из шкафа. Кейд поджарил тосты, а потом поставил две тарелки на стол. Всё это время мы молчали, но атмосфера не была напряжённой. Вскоре я разложила омлет по двум тарелкам и устроилась за столом.

От запаха жареного бекона потекли слюнки. Во время беременности вкусы обостряются, делая некоторые продукты намного вкуснее. Я с удовольствием уплетала поджаренный хлеб, когда заметила, что Кейд за мной наблюдает.

— Что? — спросила я, насторожившись. Даже салфеткой промокнула губы на случай, если измазалась.

Кейд покачал головой.

— Приятно видеть, что у тебя появился аппетит.

Я не знала, что на это сказать, поэтому молча доела омлет. Кейд, видимо, тоже проголодался, потому что вскоре его тарелка опустела.

После завтрака он помог убрать со стола и запустил посудомоечную машину. Прислонившись к стойке, я осознала с какой-то опустошающей ясностью,