Я почти рад, когда она останавливает меня.
— Что-то не так?
— Разве нам не нужен презерватив? Я не на таблетках.
— Я…
Мое сердце колотится, голова кружится, и, мне кажется, я словно в бреду. Это последствия того, что я отчаянно чувствую ее вокруг себя, или потому, что не абстрагировался от обмана и опустошения, которое маячит впереди. Даже не знаю.
— Я не могу этого сделать, — произношу я.
— Что? Почему? — Оливия садится, глядя на меня в замешательстве.
Я отвожу взгляд в сторону.
— Просто не могу, — бессмысленно повторяю я, не в силах придумать что-то другое.
— Если речь идет о презервативах, я сбегаю в аптеку. Это займет десять минут. Максимум пятнадцать, — в ее голосе слышится беспокойство.
Я качаю головой.
— Прости. Мне неожиданно стало не по себе.
Это не совсем ложь; мой желудок, конечно, крутит. Я встаю с постели и поднимаю свои боксеры с пола, надевая их, и Оливия хмурится.
— Какого черта, Ной?
Я не отвечаю; просто хватаю подушку с кровати и направляюсь к дивану. Черт, это будет долгая ночь.
— Погоди, я правильно тебя понял? — говорит Стерлинг с полным ртом блинчиков. — Ты притворился, что у тебя болит голова, как старая домохозяйка, и не трахнул ее?
Я тыкаю вилкой в яйца, протыкая желтки, аппетит пропал. Конечно, вчера вечером я не был болен. Это было наваждение позора и сожаления.
— Я не мог этого сделать.
Стерлинг качает головой.
— Конечно, не мог. Тебе нужно перестать вести себя как пещерный человек и поговорить с ней о контракте. Для чего еще нужны слова? Я тебе это говорил еще на свадьбе, хочу напомнить, — он указывает на меня вилкой, акцентируя на этом внимание.
— Ага-ага. Заткнись, — я делаю глоток чая, пока Стерлинг продолжает есть. По крайней мере, хоть у одного из нас есть аппетит.
После бессонной ночи, проведенной на диване, я рано встал и попросил Стерлинга позавтракать со мной перед работой. Мы никогда не встречались так рано, но он практически прыгал от счастья. С самого начала он знал, что наш спланированный брак потерпит крушение, и я думаю, этот ублюдок просто хотел занять место в первом ряду.
— Даже не знаю, любит ли она детей, хочет ли она их, — рассуждаю я вслух.
— Да, это проблема.
Будь он проклят за то, что всегда является голосом разума. Благодаря ему, все мои головоломки выглядят простыми и очевидными.
И я начинаю понимать, что между мной и Оливией есть что-то бoльшее, искра. Я не смогу обмануть женщину, особенно Оливию. Она не только средство для достижения цели. Между нами может быть что-то реальное, и я не готов упустить такую возможность.
Но все же… Судьба всей нашей компании стоит на кону. Как мне защитить и Оливию, и «Тейт и Кейн»? Как убедить ее?
Я бросаю немного денег на стол и встаю, не способный больше есть.
— Мне нужно в офис. Спасибо за беседу.
— В любое время, если тебе потребуется психолог, я здесь, — произносит Стерлинг, улыбаясь, прежде чем снова накинуться на блинчики.
Приехав на работу, я тут же направляюсь в место, где, уверен, Оливия не найдет меня.
— Привет, Росита, — говорю я и опускаю прилавок в почтовом отделении, присаживаясь.
— Я скучала,
— Ты плохо выглядишь. Обычно у тебя не бывает темных кругов под глазами.
Я пожимаю плечами.
— Я не выспался.
— Ох? — она понимающе мне улыбается.
— Нет, ничего подобного, — думаю, нужно дополнить свое заявление предисловием; в противном случае люди, вероятно, подумают, что я занимался любовью со своей краснеющей невестой. В конце концов, мы новобрачные. — Я спал на диване прошлой ночью.
