всем у нашего Василия полный швах. Но вот мы с мужем подумали: а может, и не обязательно так-то? Есть же простые работы, где не обязательно сидеть и что-то там тюх-тюх-тюх, каждый день одно и то же. Ну надо же попробовать поискать, во всяком случае! Вот и пришли посоветоваться.

Так. Профориентировать медицински слабоумных ребят мне, кажется, еще не доводилось. Ну что ж, тем интереснее. Есть ли у Васи ресурсы? Впрочем, один я уже знаю: любит помогать. Это значит, сфера обслуживания. Но в каком состоянии интеллект? Тестировать его по Векслеру? Долго и муторно. Но, может быть, кто-то уже сделал это до меня?

Ура! Сделали, для какой-то комиссии. Не очень-то я им доверяю — они часто используют сокращенный вариант теста, а выводы делают почти навскидку, — но нам навскидку и нужно. Общий коэффициент — семьдесят восемь. Очень неплохо на самом деле.

Что у нас есть еще?

Вася рассказывает о себе, очень адекватно реагирует на мои уточняющие вопросы. Говорит короткими, но понятными фразами: подлежащее, сказуемое, дополнение. Я уверена, что его этому специально научили. И правильно сделали. Столько я вижу вполне нормальных детей и подростков с мутной, неструктурированной, захлебывающейся речью… Более того, я подозреваю, что мать меня «просчитала» (я явно не первый психолог на ее жизненном пути) и ответы на мои вопросы с сыном заранее подготовила и разучила. Ну и что? Он может в изменившихся условиях воспроизвести заученный алгоритм, и это уже здо?рово.

Вася любит помогать. Он любит детей, женщин, стариков и животных. Взрослых мужчин он побаивается, в их присутствии теряется (это относится даже к родному отцу) и выглядит более слабоумным, чем на самом деле. Еще боится крови и до паники — пауков. Вася физически сильный и почти здоровый (при нарушении несложной диеты и обжорстве, к которому он склонен, у него заболевает живот и бывают поносы). У Васи очень истощаемое внимание. Он категорически не любит никакой спорт, но любит гулять и вообще много ходить. Любит кино и театр, особенно детский и кукольный, но может высидеть и взрослый спектакль, в котором почти ничего не понимает. Крупная моторика вполне удовлетворительная, мелкая — между плохо и очень плохо (хорошо умеет читать, но очень плохо пишет и даже с трудом попадает в нужные клавиши компьютера). Странный ресурс — очень любит арифметику, обожает цифры как сущность, любит их писать, рисовать, раскрашивать, решать примеры в пределах сотни. Знает понятие отрицательных чисел, умеет ими оперировать.

— Удивительно! — говорю я.

— Да, — с улыбкой соглашается мать. — Он, когда меньше был, даже комплименты такие говорил: «Какая вы добрая, красивая тетя! Совсем как цифра три!» Все очень удивлялись.

— Я хочу работать! — говорит Вася. — Не хочу дома сидеть. Дома скучно. Хочу ходить много, делать что-то полезное, как взрослый человек. И денежки зарабатывать, и маме их отдавать, чтобы она могла нам покушать купить.

Мы долго всё обсуждали. Уход за животными — опасно. Уход за тяжелыми больными — боится крови, исключено. Что-то на компьютере — невозможно из-за моторики. Сфера обслуживания? Торговля? Для того чтобы расставлять по полкам продукцию, у него явно не хватит объема и концентрации внимания. Но есть же и другие рабочие места в больших магазинах, например грузчики — носить корзинки, составлять тележки…

— О, мне очень нравятся магазинные тележки! — с воодушевлением воскликнул Вася.

— Хорошо, мы попробуем, — сказала мать. — Можно мы потом еще придем, расскажем?

— Да, конечно.

— Ничего у нас не вышло, — женщина пришла одна. — Он сколько-то носил эти корзинки в магазине, а потом ему надоело, и он просто ушел домой. Никому ничего не сказал. Да еще и бутылку кефира с собой унес, не заплатив. Очень неудобно.

— А как вам объяснил, почему ушел?

— Сказал: мне скучно, ходить некуда, уйти нельзя, никто со мной не разговаривает. И делать нечего, когда корзинок нет.

— Вы хотите продолжать попытки?

— Да, однозначно. Вася сам очень хочет. На самом деле идея работы ему очень нравится. Он сам очень расстроился, что ничего не вышло, и переживал из-за кефира: он потом понял, что получилось, как будто он его украл.

— Вася любит много ходить. И умеет читать. Может быть, курьером? Это сдельная работа. Он сможет ходить столько, сколько захочет.

— Да, точно, вы правы, это ему может подойти.

— Ему даже не столько ума, сколько выдержки не хватило! — Вася — вместе с отцом, высоким мужчиной с седыми висками. — Два, почти три месяца все шло хорошо. А потом он неправильно понял сложный адрес, два часа бегал кругами вокруг большого здания, вломился в две чужие конторы, напугал там девушек, позвонил отправителям, пытался уточнить, а там какой-то клерк повторил тот же адрес и сказал: это ваша работа! Он пытался позвонить матери, она не услышала звонка, я был на совещании, тогда он психанул, выбросил пакет в урну и побежал на вокзал — уехать со стыда куда подальше и никогда больше домой не возвращаться. Хорошо, позвонил перед тем сестре — проститься. Она сразу перезвонила нам, и мы перехватили его на вокзале…