— С утра — будут! — Заверил нас, господин Пер. — Это — всё?

— Нет. — Ошеломил его Михалыч, протягивая ручку. — Будьте добры — подпишите, на схемах, что с изменениями — ознакомлены и согласны!

Господин Пер, скривился, но отступать от своих слов не стал.

— Ага! Попался, который обещался! — Довольно расхохотался Михалыч, когда за господином Пером, закрылась дверь лифта. — Ну, Ящерр! Ночь тебе — на все схемы!

Ткнув в мою сторону прокуренным пальцем, бригадир протянул бумаги.

— Чтоб, младенец, смог прочитать, а не только — наши красавцы! Пошли, с «Фрицем», тьфу — Францем, советоваться…

Крамер, выслушав мои сумбурные объяснения, крепко задумался.

— За ночь — сделаю… — Заверил он нас.

— Франц… А, твой штроборез, сквозняки, сделать сможет? — Полюбопытствовал я.

— Да хоть — форточки! — Рассмеялся Крамер. — Только минимально — 32мм!

— Отлично! — Выдохнул Михалыч. — Дырявь! Межэтажные — сами пробурим.

— Могу и межэтажные… — Пожал плечами, Франц. — Какая, разница-то… Часом — больше, часом — меньше…

Пройдя по кабинетам всех трех этажей, нанес отметки будущих «сквозняков» и штробы.

Провозились еще часа два, пропустив ужин.

Франц, невозмутимый, делал отметки в планшете управления штроборезом, внося размеры и углы.

Михалыч, тут же прикидывал и поправлял мои ляпы — ему, вторым потоком, придется тянуть заземление…

До своей комнаты, дополз только к десяти вечера и сразу засел за чертежи — пока все свежо в памяти, надо зарисовать и сделать легенду, на каждый этаж.

Рука привычно побежала по бумаге, нанося обозначения и сразу проставляя — маркировки.

— Ящерр! Мы, пожрать — оставили! — Влетел без стука, «Мутный».

— Саша… — Оторвался я от схем. — Ты… Проверил, как договаривались?

Саша, тяжело вздохнул и сделал вид, что поет в микрофон.

— Отлично! — Уставился я в стенку. — И — всё?

— Чисто, как стол на кухне! — Улыбнулся «Мутный» и выскочил за дверь.

«Значит — только микрофоны…» — Покивал я в ответ на собственные мысли.

Отрабатывая этаж за этажом, отвлекаясь на глоток кофе, не заметил пролетевшее время.

Глаза — слипались…

Зевая, вышел из комнаты и отправился на прогулку, вокруг нашего корпуса.

Чистый горный воздух, в момент, прогнал сон.

Колючие звезды, нервно дрожащие и далекие — манили и дразнили.

Девять корпусов.

Пять — жилых, напичканных микрофонами.

Четыре — рабочих.

Административных…

А где, спрашиваю я Вас, кабинеты врачей, с медицинским оборудованием?

Куда, спрятали?

Или, вот еще: зачем, десятикиловольтный, кабель…

И, где — подстанция?!

Лифт, в трехэтажном здании — «коенигстраншалле» — высокоскоростной лифт, со всевозможными защитами — на фига?!

— Добрый вечер, Андрей! — Раздалось откуда-то, слева.

— Привет, Ксения Антоновна! — Обрадовался я. — Тоже, не спится?

— Не привычно… — Призналась девушка, скидывая капюшон. — Уже неделю здесь, а все — странно…

Ксения Антоновна Кажелецкая — тайный предмет воздыханий нашего Димитрия — белокурого и кудрявого парня.

Вечно он… Подойти к ней, боится…

А зря.

Пара получилась бы — классная!

Ксения — психолог. На этой теме мы с ней и зацепились — языками.

Иногда горячащаяся, иногда — спокойная, Ксения оказалась моей отдушиной.