коричневый цвет, пол и синие стены, украшенные разномастными плакатами, с методами сборки-разборки, оружия и доения коров.

Все простенько, пустенько и очень прохладненько.

Подойдя к запертой двери, секурист подмигнул мне и приложил к пустому участку стены свою грабарку.

Пара плакатов, с тихим шелестом разъехалась в стороны, освобождая проход.

— Пошли, контра. — Генерал довольный произведенным эффектом, сделал шаг в проход.

Тихое «Паф-ф-ф» и голова генерала службы внутренней безопасности Роллингза, Кайсана Парговича раскинула мозгами по короткому коридору, обильно залив кровью и серым веществом стены и пол.

«Все. Здесь ответов не будет…» — Понял я, прижимаясь к стене и радуясь всемерно, что стоял сбоку от входа. — «Вот и весь сказ…»

Охранники, свой нос совать в коридорчик тоже не спешили, ожидая появления стрелка, снаружи и тщательно наводя свои пистолетики на пятно входа.

«Вз-з-з-ик!» «Ш-ш-ш-шурх!»

Два звука слились воедино и оба парня лишились голов, а рядом с ними появилось две фигуры, мерцающие маскировкой и вытирающие короткие клинки об одежду, убитых.

Впрочем, если я успею вызвать медиков, то парни проживут еще лет сто, в отличие от генерала.

Пока я судорожно перебирал мозгами, Зараза оповестил, точнее, попытался оповестить службы и заткнулся, оставляя меня в первозданной тишине.

Откинув мягкую маску с лица, одна из фигур, с внезапно черными глазами с желтой радужкой, уставилась на меня и требовательно протянула руку: «Отдай»!

— Что — «отдай»? — Не понял я.

— «Аштуру», отдай! — Фигура сделала шаг ко мне и угрожающе медленно потянула клинок к моему горлу. — Ну!

«Активация боевой цепи»!

Слова промелькнули т пропали, а мои противники уже лежали изломанными куклами.

«Коэффициент 5,1. Деактивация боевой цепи».

В полете, такого впечатляющего результата я еще ни разу не добивался.

Пока отходил от запредельной скорости и боли в сорванных мышцах \ связках, Зараза пришел в себя и обрадовал сообщением, что медицинская служба уже на подходе и предложил мне сваливать на всех парах, пока за меня не взялись всерьез.

Послав умника, склонился над керранцами.

Две особи — мужская и женская. Клинки, длиной по 30-ть сантиметров, без гарды и видимых следов яда или прочих прелестей.

У женщины сломана шея, а мужчина — совершенно точно получил два проникающих, в шею и глаз, от собственного клинка. Самое обидное, что я совершенно точно знал, чьи именно удары пропустили мои соперники. Шею свернул Регон, а вот с клинками у нас в команде была только одна единственная и неповторимая, личность — Ми-Ко!

Увы, мне не дано рукопашного таланта, а значит, что этот самый «арпавар», нечто совершенно большее, чем мы можем себе представить.

Чувствую я, влипли мы, с «боевой цепью», наглухо!

Пока размышлял, в комнату влетело двое заполошенных медиков и видя, что я тихо стою у стеночки, занялись головами, пакуя их в подобие колб, наполненных прозрачным раствором.

Стремительность происходящих событий, их сумбурность и совершеннейшая не логичность, заставила подвиснуть не только Заразу, но и меня самого.

Повисшее над головой обвинение в измене, гибель челнока, убийство генерала и появление двух «маскированных», убийц — слишком много, для меня одного!

А впереди еще и заполнение рапортов и докладных!

Наблюдая за работой службы безопасности «Гаваны», отвечая — чистосердечно — на все вопросы, что взбрели в голову местному «сыскарю», пожизненно гонявшемуся по всему кораблю, за самогонщиками и картежниками, стал «выправлять картину мира, как учили в академии.

Картинка не складывалась.

Не зачем Роллингзу было тащить меня в ангар — раз.

Нечего было требовать у меня, керранцам — два.

Вешать на меня, гибель «Морской осы», глупость номер три.

А все вместе, получалось…

Ничего не получалось, если честно.

Пока суд да дело, «Гавана» пришла в движение и после короткого разгона ушла в прыжок.