— Теперь вижу — точно ты! — Отсмеявшись, прадед протянул руку. — Монетку, верни… Снайпер… Читал я, в твоем деле, что у тебя с Этим проблемы… Не верил, старый…

— Деда… — Я со стоном перебрался в мягкий стул и откинулся на спинку. — Ты почто меня сдал, Ирод старый!

— Эк, ты заговорил, правнучек! — Прадед мгновенно превратился в ежа. Остро-колючего и очень зубастого, ежа. — Не сдал, а проверил. И проверку, ты, не прошел!

— А деду Матти, зачем настроение портишь? — На столе, перед прадедом стояло целое блюдо яблок и это лучше любого другого факта говорило о том, что прадед, не смотря на всю его… Раненность на всю голову, ждал именно меня. Дотянувшись, выхватил из блюда здоровенный апорт и с наслаждением запустил в него зубы, давясь одновременно его ароматом и соком.

— Ну, все… — Печально махнул рукой прадед. — Яблоки появились — мозги отключились!

Да. Сложноцветные. Мой «отключатель» интеллекта.

Расправившись с апортом, снял с шеи цепочку с монеткой и вернул хозяину — Сразу ведь не поверил в такое чудо, что песо сменит владельца.

— Быстро ты… — Поднял бровь прадед и улыбнулся. — Рассказывай. А лучше — показывай.

Сосредоточившись, я принялся «показывать».

Получалось криво и косо — сказывался переход на уровень вверх, по пси способностям.

Пару раз, прадед кривился и морщился, но не перебивал.

Из всей семьи, только мы с прадедом, осилили этот хитрый инопланетный фокус, с прямой передачей информации. Только от деда ко мне картинка шла яркая и четкая, только с очень плохим звуком, а от меня к деду — шел очень хороший звук, но картинка — подкачала.

В последних номерах земного медицинского альманаха, промелькнула информация, что пситехнологию Камаллы уже адаптируют под наши мозги, только вот до масштабного применения, я так думаю, дойдет не скоро.

— Да уж… — Удостоился я от удивленного прадеда и снова потянулся за яблоком — антоновкой. Апорт хорош для «разогрева». — Влетел ты, правнучек… То, что девушку хорошую встретил — дело доброе. Дурное, что… Засветился, по полной. Так что, не обессудь, но придется твою Женьку в разработку брать. Парочка из вас получится… Та еще… Ферну я руки укорочу, а вот тебе, правнучек, придется теперь отрабатывать… Дары инопланетные… Сам понимаешь — оставить тебя на попечение даже контрразведки, я не могу. Будешь, теперь, со мной работать.

— Деда… А ты — кто? — Замер я, прерывая его монолог.

— Ну, ты и спать! — Расхохотался Прадед Камилл Горен. — Тебе бы этот вопрос, лет двадцать, назад, задать!

— Очень мне было нужно его задавать! — Фыркнул я. — У меня, тогда, другие гормоны в энном месте играли!

Антоновка быстро приказала долго жить, превратившись в десяток семечек и сухой хвостик.

— Никогда не мог понять, как ты умудряешься пожирать яблоки, без огрызков! — Попытался сменить тему разговора, Прадед.

— Деда… — Угрожающе протянул я. — Не надо! Сказал «а»…

— Вот тебе и «Б»! — Прадед перекинул мне в руку коробочку с часами. — Бери, пользуйся, правнучек.

«Бойтесь данайцев, дары приносящих…» — Помнит ли, кто-нибудь, сейчас, Гомера?

Сомневаюсь.

Вот и я — забыл.

Часы, по виду нечто среднее между апеллой и лонжини, в меру тяжелые и не золотые, как я и люблю.

На запястье сели — идеально!

Перевернув, по привычке, циферблатом вниз, встряхнул, прицениваясь к весу.

И взвыл от острой боли, пронизывающей левую руку от запястья и до самой… пятой точки!

— Не сопротивляйся. — Потребовал прадед. — Расслабься…

Очень легко говорить «расслабься»…

«Настройка пользователя завершена» — Серый, безэмоциональный, голос молотком стукнул в голове и сменился на нормальный, мужской. — «Настройка отдельных элементов будет доступна позднее».

— Добро пожаловать, в «триколор». — Усмехнулся прадед. — Долго, ты… Добирался…

— И еще столько же… Не отказался бы… — Прохрипел я и замер по стойке смирно. — «Триколор»?! Деда, это что, не шутка?!

— Ой, какой ты… Тупой, внучек! — Камилл Горен счастливо улыбался. — Тормоз — одним словом!

— Деда, я ведь часики могу и об стеночку, грохнуть! — Предупредил я, как можно более доброжелательно.

— Рискни. — Ширина улыбки прадеда стала совершенно невообразимою.

Пришлось снимать часы и бросать в стенку.

Голос в голове мыкнул и оборвался.

— Дурак, ты, внучек… И шутки у тебя — дурацкие! — Прадед потрясенно смотрел на остатки часов, валяющиеся у стены, по которым бегали крупные