оказался звуком сработавшей самоликвидации, мотоцикла.

Марина, отправившись на чистку, забыла об этой функции, «запитанной», на сигналы ее жизнедеятельности.

Думаю, что не начни я так настойчиво требовать принять решение сразу, она бы и вспомнила… Наверное.

А так, я остался виноват, что не заметил, куда пропал мотоцикл — раз. В том, что на Марине осталась только одна смена белья и то не парадная — два, и вообще, во всем — три!

Выслушав, обращенные в мою сторону упреки, я замер пытаясь понять их логическое заполнение.

Не понял.

С дуру, попросил все объяснить спокойно и «на пальцах».

Закутавшись в длинное полотенце, Марина наградила меня таким взглядом, что сразу стало понятно — объяснение запутает все еще больше!

Вот, тогда-то я и собрался пойти на охоту.

Мне всегда лучше думалось либо в полном покое, либо, в движении.

Покоя от рыжей, не ожидалось, тем более, что она снова взялась за отвертку и, вскрыв пол танка в двух местах, принялась устанавливать принесенные мною блоки от кресла и протягивать провода, чертыхаясь, поправляя и ловя сползающее полотенце, требуя заколку, коей у меня не водилось отродясь, косясь на меня своими синими глазами и демонстрируя, всем своим видом, что постирать ее вещи, без ее разрешения — дурацкая идея.

Идея эта, между прочим, пришла ей в голову. И бельё свое — в стирку закинула она сама, когда я был в капсуле, между прочим. И, совершенно не моя вина, что увидев в стиралке бельё, я не задумываясь, отправил его на стирку — вторично.

Мне даже в голову не могло придти, что рыженькая, заигравшись с креслом, забудет вытащить белье из машинки!

И, ведь как назло, из сухого, у неё остались только косуха и бронежилет!

А мое, на ее прелести, не на лазило, вот хоть ты тресни!

Так что именно сейчас, когда все пуско-наладочные работы были завершены и мы, наконец-то, тронулись в путь, я полез в карман и наткнулся на лежащий там рубин, который и подарил девушке, для улучшения настроения.

Теперь, красный камень с удобством устроился в ложбинке между грудей Марины и подрагивал в такт проводимому креслом, массажу, притягивая взгляд и навевая странные мысли.

Проболтавшись, по собственной глупости, что там было еще, выслушивал теперь… Комплименты.

Забавно даже, Марина, удивляясь моей «глупости», даже на мгновение, не задумалась над возможностью, попросить меня вернуться назад.

Голубоглазка не переставала меня удивлять и, каждый раз, удивление перерастало в уважение.

Ну, кроме таких, чисто женских штучек, типа: «если я не права, то лучше извинись»!

Шучу.

Марина даже, со вздохом и потупив глазки, извинилась, что наехала на меня по поводу своего, дважды стираного белья.

Которого, кстати, так и не одела, продолжая щеголять в полотенце и демонстрировать свои коленки.

До Мюнхена, на моём танке, езды часа три с половиной — простите, не самолет.

Марина, проведя в капсуле полтора суток, ТТХ танка знала на зубок и на предложение подвезти, тем более что все едино — по пути, согласилась сразу, не устраивая демонстраций раздумья.

С ней оказалось очень просто и уютно. Иногда, женщина на корабле — очень даже к счастью!

Особенно, если женщина дружит с головой, а мужчина — киборг.

Блин, постоянно забываю…

Она ведь киборг — тоже!

Выехали мы в ночь, так настояла Марина, потребовавшая, первой смены дороги.

Оставив на себе только рубин, она устроилась в капсуле и танк, послушный ее воле, чуть качнувшись, набрал высоту и плавно поплыл в сторону Мюнхена, оставляя за кормой, найденные и перепрятанные мной, драгоценности; взорванный мотоцикл и горку яблочных огрызков, которую я, свинья такая, забыл убрать со стола в кемпинге.

Подобрав за Мариной полотенце, закинул его в корзину для белья, спрятанную справа от капсулы.

Чем может заняться мужчина, если до полуночи далеко, читать нечего, а девушка — на работе?

Не знаю, чем занимаетесь Вы, а я — пошел готовить.

Ведь читать было уже нечего…

Основная прелесть танка — плавный ход.

Настолько плавный, что налитая до краев чашка с водой, остается полной даже после двух часов пути.

И это у меня, прущего без дороги и меняющего высоту, в зависимости от желания посмотреть — что там, дальше!

Марина вела танк так, что…