Репортаж из аномальной зоны вышел, как и планировалось, через неделю.

Ноябрь уже полностью вступил в свои права. По ночам даже случались небольшие заморозки. С недавних пор Виктор Шамрай почему-то стал особенно чувствительным к переменам погоды, поэтому в пятницу, на следующий день после выхода очередного номера «Необычных фактов», проснулся с головной болью и заложенным носом. Позвонил секретарше редакции и сообщил, что прихворнул и сегодня останется дома, а попутно, и уже не первый раз в этом году, сделал замечание зеркалу: дескать, тебе всего тридцать, а ты, брат, уже сущая развалина.

Правда, после событий, о которых по-прежнему не хотелось вспоминать, Виктор выглядел как минимум лет на пять старше своего возраста. Старила ранняя седина, довольно щедро подморозившая его темные волосы, в особенности на висках.

Он прихлебывал чай с калиной, глядя в окно на голые скелеты деревьев, когда подал голос мобильник. Высветился незнакомый номер. Отвечать не хотелось, но, следуя привычному автоматизму, который опередил желание вообще отключить телефон, Шамрай нажал «Принять» и произнес:

— Слушаю!

— Это Виктор Шамрай? — Голос был совершенно незнакомый.

— Да, я. Э-э…

— Вы сейчас где, собственно, находитесь? В редакции сказали, что вы дома, болеете.

— Не соврали.

— Оставайтесь на месте, пожалуйста. Минут через двадцать я за вами заеду.

— То есть?..

Незнакомец отключился.

Звонок в дверь раздался даже раньше, чем через двадцать минут. Шамрай открыл. На пороге стоял мужчина лет сорока, подстриженный на казенный манер и со сломанным носом, который сразу бросался в глаза.

— Капитан Бражник, уголовный розыск. — Визитер с ходу предъявил удостоверение, чтобы сразу снять все возможные вопросы и одновременно породить новые, другого сорта.

Не ожидая приглашения, капитан со сломанным носом вступил в прихожую и аккуратно прикрыл за собой дверь.

— Это вы Виктор Шамрай?

— Допустим…

— Покажите документ, удостоверяющий личность. Желательно паспорт.

Виктор, по-прежнему недоумевая, достал из ящика стола паспорт и протянул гостю. Бражник пролистал страницы и постучал корешком документа по ладони, не спеша возвращать владельцу.

— Тут такое дело… Мне необходимо опросить вас насчет ваших отношений с гражданкой Томилиной Тамарой Григорьевной. Знаете такую?

— Знаю. Трижды общались по телефону, дважды встречались лично.

— Угу. — Бражник прошелся по комнате, аккуратно, даже подчеркнуто аккуратно положил паспорт на книжную полку. Затем достал из внутреннего кармана куртки сложенную газету и развернул. «Необычные факты», страница с биографией Тамары и собственным репортажем Виктора из аномальной зоны. — Вы это писали?

— Я. Что-то не так?

— Похоже, что не так, — согласился Бражник. — Номер вышел вчера. Со вчерашнего дня гражданку Томилину никто не видел.

Шамрай помолчал, переваривая информацию.

— А я тут при чем?

— Не знаю, — признался Бражник. — Именно это я и хотел бы выяснить. В последнее время Томилина практически не выходила из дому. Вы когда с ней виделись?

— На прошлой неделе… Даже не помню точно, в какой день. Мы ведь не близкие знакомые, понимаете? У меня по работе таких знакомых…

— Вы это уже говорили, — жестом остановил его Бражник. — Тут вот что: похоже, что вы последний, с кем она общалась лично. До позавчерашнего дня с гражданкой Томилиной была только телефонная связь. Вчера вышло вот это. — Он кивнул на газету. — Но, по нашим данным, Томилина куда-то исчезла еще позавчера вечером. Дома ее нет. В квартире разгром — будто она куда-то спешно собиралась. Машины на стоянке нет. Собственно говоря, — Бражник откашлялся, — охранник стоянки засвидетельствовал: позавчера Томилина около восемнадцати ноль-ноль села в машину и выехала со стоянки. При себе у нее была только небольшая дорожная сумка. И она очень спешила.

— Все это очень интересно, но какое отношение имею я к отъезду Томилиной?

— Сказано же вам — не знаю. Пока еще никто ничего не знает. Вчера ее разыскивали целый день. Потом кто-то заметил эту вашу писанину в газете. Вы признаете, что были знакомы с Томилиной. Можете что-нибудь пояснить по этому поводу?