террором депеши показывают, что, хотя Соединенные Штаты привыкли ожидать от Лондона дружбы и поддержки, американские чиновники не считали эти отношения отношениями между равными. В самом деле, американские чиновники зачастую снисходительны в оценке своих коллег, что иногда поощряется старанием Великобритании угодить.

Совсем уж поразительный случай проявления британского усердия в заверении американских чиновников в своей беззаветной преданности и поддержке — когда министр иностранных дел Уильям Хейг, в то время член оппозиции, пытался убедить сотрудников посольства США, что правительство консерваторов будет выполнять свои обязательства по укреплению трансатлантического партнерства, которым пользуются Лондон и Вашингтон, и оставаться твердым по отношению к американской гегемонии:

«Хейг заявил, что он, Дэвид Кэмерон и Джордж Осборн — “дети Тэтчер” и верные атлантисты… С его стороны, по словам Хейга, у него есть сестра- американка, он проводит свои отпуска в Америке и, как и многие ему подобные, считает Америку “единственной страной, к которой нужно обратиться”. Старший помощник Хейга [Армика] Хелик (боснийка) на вопрос о ее взглядах ответила: “Америка — самая важная страна”. Хейг сказал, что любой приходящий на Даунинг-стрит, 10 в качестве премьер-министра вскоре понимает жизненную важность отношений с Америкой. Он добавил: “Мы хотим проамериканского режима. Он нужен нам. Он нужен миру”» [08LONDON930].

Однако мир, по крайней мере остальная Европа, по-видимому, не так уверен в этом. Десятки документов из сокровищницы «Кэйблгейта» указывают на моменты напряженности и конфликта между Соединенными Штатами и правительствами других стран континента. Сфера, где регулярнее всего происходят столкновения между американскими и европейскими чиновниками, это, судя по депешам «Викиликс», торговля. Что не должно казаться сюрпризом. Вопрос о власти корпораций в мировых делах уже давно стал предметом обсуждения. Не являются ли мощные мировые транснациональные корпорации не многим более чем расширением власти государства, как утверждают некоторые, не подчиняются ли они контролю и ограничениям, накладываемым на них проводимой экономической политикой и институтами их стран? Или корпорации освобождаются от этих ограничений, что позволяет им находиться в большей автономии от государственного контроля и влиять на власть принимающих решения государственных структур? Документы, опубликованные в «Кэйблгейте», не могут претендовать на разрешение этого спора, но дают потрясающий взгляд на глубинные связи между интересами корпораций и деятельностью государства.

За месяцы, последовавшие за первыми утечками документов «Кэйблгейта», многое прояснилось в том, как дипломаты Госдепартамента служили по всему миру торговыми агентами по продаже самолетов «Боинг». В частности, в центре внимания было то, насколько далеко Вашингтон был готов пойти, чтобы зарубежные лидеры выбрали «Боинг», и оказалось, что намного дальше, чем принято было считать. Например, «Нью-Йорк Таймс» сообщала^{370}, что Вашингтон хотел договориться о модернизации частного самолета короля Саудовской Аравии Абдаллы, который рассматривал покупку 43 самолетов «Боинг-777», что приблизило бы его по технологии к Борту № 1 ВВС США [06RIYADH8234]. В случае с Турцией американских чиновников попросили доставить турецкого астронавта на орбиту, чтобы гарантировать покупку 20 самолетов [10ANKARA74]. Хотя и не ясно, как Вашингтон ответил на это требование, сделка в конце концов была заключена. А в случае с Бахрейном, как обнаружила «Нью-Йорк Таймс», представители Госдепартамента, включая американского посла, оказывали массированное давление на национальную авиационную компанию, делая это на всех уровнях, а также интенсивно обрабатывали королевскую семью, чтобы не допустить покупку у Франции реактивных самолетов «Аэробуса» — главного соперника Вашингтона в производстве авиалайнеров — в пользу приобретения моделей «Боинга» у Соединенных Штатов [08MANAMA47]. Несмотря на дополнительные 400 миллионов долларов, которые «Боинг» требовал у эмирата, Бахрейн убедили покупать американские самолеты.

Соперничество «Боинга» и «Аэробуса» занимало умы американских представителей также и в Европе. В одной из депеш, посланных из консульства в Мюнхене вслед за внутренними перестановками в руководстве корпорации «Аэробус», дипломаты США получают удовольствие, докладывая о проблемах, переживаемых европейским производителем самолетов, и о расколе среди франко-германского руководства компании. В депеше отмечается, что «высокопоставленные германские чиновники» в «Аэробусе» «заявили консульству, что отставка [бывшего французского исполнительного директора «Аэробуса»] Ноэля Форжара была необходима [ «Аэробусу»], чтобы выйти из нынешней неразберихи, и что дело Форжара — только одна из проблем, связанных с обращением с французскими партнерами, стремящимися оказаться в центре внимания». Далее в депеше высказывается предположение, что «для “Аэробуса” это трудный год конкуренции с “Боингом”» и что «он не ожидал замечательной надежности от двухмоторного “Боинга-777”, который переманил заказчиков от менее эффективного четырехмоторного “Аэробуса”» [06MUNICH437]. Чтобы подчеркнуть жестокий характер конкуренции на удушение между «Боингом» и «Аэробусом», один из контактов посольства Германии в транснациональной компании «демонстративно заявил, что отказ обоих двигателей 777-го посреди океана вернет заказчиков А-340» [06MUNICH437 (13 июля 2006, 12:41)].

Однако европейские депеши показывают, что Госдепартамент не сосредотачивал свои усилия исключительно на продаже новейших самолетов «Боинга». Документы из Болгарии говорят о том, что американские дипломаты не гнушались играть роль коммивояжеров по продаже подержанных машин, хлопоча о том, чтобы периферийные государства Европы выбирали военные самолеты более старых моделей производства Соединенных Штатов вместо более новых моделей, произведенных в Европе. Депеша, датированная октябрем 2007 года, была написана вслед за решением Совета министров Болгарии «пересмотреть “План 2015” по модернизации [национальной] армии» [07SOFIA1271]. По словам американских чиновников, это предоставляет «Соединенным Штатам реальную возможность влиять на развитие военного потенциала Болгарии в средне- и долгосрочной перспективе» и попутно подзаработать денег.