Теперь, когда пришли Первые, я вообще ничего не знала о будущем. Не строила планов.

Было лишь здесь и сейчас. Ночь. Полумрак комнаты, пахнущей карамелью. Прикосновения, от которых плавится кожа. Кен, застывший на кончиках пальцев. Прохлада простыней. Сорвавшийся с губ стон.

Я чуть не погибла сегодня и заслужила немного жизни. Чистой, не омраченной опасностями. Наверное, Влад был в чем-то прав, когда спасал меня любой ценой: я безумно любила жизнь.

В любом случае, теперь я так просто с ней не расстанусь. Ни за что.

Утром события прошлых двух дней казались нереальными. Словно мне приснился страшный сон, который с рассветом рассеялся дымкой, и лишь отголоски остались лежать серой пылью на полу.

Из кухни доносился аромат кофе. Эрик готовит по особому рецепту, и напиток получается крепким, сладким, с едва уловимым запахом карамели.

Я потянулась на кровати и не смогла сдержать улыбки. Все закончилось. И снова только я и Эрик, уединившиеся в нашей квартире. Разве можно еще чего-то желать?

Я встала, нашла халат в гардеробной и, накинув, отправилась на кухню.

Эрик говорил по телефону. Велев мне знаком присесть, поставил передо мной чашку с дымящимся, густым кофе, и я с наслаждением отпила.

— Не думаю, что стоит, Антон, — строго произнес Эрик в трубку и задумчиво на меня посмотрел. — Собираемся в двенадцать. Хочу обсудить с вождями кое-что. А пока не ослабляйте защиту и смотрите в оба.

Он отключился и кивнул мне.

— Отдохнула?

Эрик был хмур и беспокоен, поэтому я насторожилась.

— Выспалась. Что-то случилось?

Воображение сразу подкинуло несколько страшных картинок. Вот Крег воскресает и приходит в дом скади убивать моих родных. Или, того хуже — сам Хаук заявляется. Древний воин в меховой повязке на бедрах. Его грудь непременно загорелая, волосатая и исписанная вязью шрамов. А руке почему-то трезубец.

— Охотники, — развеял мои страхи Эрик. — Чего и следовало ожидать теперь, когда Альрик мертв.

— Охотники напали на скади? — ужаснулась я. Поставила чашку на блюдце, и она жалобно звякнула.

— Пока нет, но город заполнен анархистами. Маршал выяснил, что они до сих пор приезжают — те, кто хочет поживиться халявным кеном, и те, кому всегда претила система.

— Но законы…

— Им плевать на законы. Да и некому теперь судить за их нарушение. Хищным, как никогда, нужно держаться вместе.

— Мы и так вместе, разве нет?

— Альва съехали утром. — Эрик убрал свою чашку в мойку. — Но если Теплов захочет вернуться, я не буду препятствовать. Хотя моя пророчица этого и не ценит, большинство людей из его племени хотели сохранить ей жизнь.

Он сердился. И тень раздражения мелькнула на лице. А спина — прямая, напряженная — никак не откликнулась на прикосновение.

— Все еще злишься?

Эрик пожал плечами.

— Не знаю. Тебя не изменишь, так что придется смириться.

— Наверное, это потому что я — сольвейг. Барт говорил, мое место среди вас, но иногда я просто чужая. И всем нужен мой кен.

Я вздохнула. Воспоминания о Барте не были радужными. И взгляд его — теплый и мудрый — всплыл перед глазами. Как теперь они без него? Как все мы? И Дэн? Справится ли?

— Это потому что ты — это ты, — возразил Эрик. — Не стоит оправдываться тем, что у тебя кен иначе пахнет. Наступает нелегкое время, и силы сольвейга понадобятся скади.

— Думаешь, будет тяжело? Новая война?

В прошлой войне погибло много людей, которых я знала. И нам пришлось скрываться от армии разъяренных охотников. Повторения не хотелось, особенно учитывая, что где-то по земле ходили легендарные Первые, которые пришли в наш мир, чтобы очистить его от таких, как мы.

— Будет горячо, — уверил Эрик. — И я смогу наверстать упущенное. Прошлую войну я пропустил.