на вопросы. Хият посмотрел перед собой, но никакого листа с вопросами на столе не увидел. Поэтому сел удобнее, подпер подбородок ладонью и незаметно для себя задремал.

Экзаменатор где-то далеко-далеко что-то говорил. Возможно, даже что-то важное, потому что экзаменуемые шумели и задавали вопросы, но Хият не прислушивался. На самом деле ему не было ни малейшего дела до экзаменов. Они просто отвлекающий фактор. Главное, побыстрее домой вернуться, пока Тоена не начали всерьез ловить. Почему-то Хияту казалось, что ничего хорошего из этого не выйдет. Для Тоена не выйдет. Такое вот предчувствие было.

Потом запахло водной стихией и перед Хиятом наконец появился лист бумаги. Парень встрепенулся, широко зевнул, кое-как сфокусировал взгляд на недовольно глядящем на него экзаменаторе и потянулся за листом. Как ни странно, ничего нового и неожиданного он там не обнаружил. А первыми вообще шли вопросы по истории, причем большинство из них было по истории Волчьей Челюсти, о которой Хият не имел ни малейшего понятия.

Хмыкнув, парень обернулся и посмотрел на Ладая, сидящего через два ряда от него. Взгляд у огневика был совершенно стеклянный. К листу с вопросами он пока даже не прикоснулся. Возможно, вообще спал с открытыми глазами. Он так умеет.

Хият вздохнул и молча позавидовал.

Если подумать, то понятно, что добрейшая и мудрейшая все равно не успокоится. Не получат они цепи в этом городе — пошлет в другой, в третий, в десятый. Особенно, если ей опять понадобится, чтобы они из Большого Камня исчезли на некоторое время. Такой себе способ спасти и уберечь.

С другой стороны, если они цепи получат, она вообще начнет гонять их куда попало. Потому что, по законам, единственный человек, который может ослушаться главу Совета Великих, как раз хранящий и есть. Но пока Хият не признается, что это он, гонять мудрейшая его будет, как и всех. Во имя конспирации и из-за своего непростого характера.

С третьей, наличие цепи гарантирует, что ни один совет не сможет назначить опекуна неразумному хранящему. Нет, руководить и советовать они в любом случае попробуют. Но вот прислать дядьку, который будет указывать на место и попытается запереть в башне, как ту принцессу из сказки, уже не смогут. И сопротивляться их претензиям Хият сможет на законных основаниях.

Вот и думай, как будет лучше, выбирай. Проще плыть по течению и ждать, что само куда-то вынесет.

Претенденты пошуршали листочками и стали что-то писать.

Хият еще раз зевнул, полюбовался видом из окна, потом Ладаем, который пялился в свой листок с видом человека получившего божественные откровения в письменном виде. На экзамен воднику очень захотелось наплевать, а вместо этого пойти, украсть корабль и заняться контрабандой. Говорят — прибыльное дело. И менее опасное, чем пиратство.

Хият моргнул, тряхнул головой и понял, что образ бравого контрабандиста явился во сне, а сам он умудрился опять задремать.

Экзаменатор смотрел совсем уж недовольно и наверняка размышлял, каким именно образом отомстить за неуважение к экзамену.

Хият сдержался и не помахал ему рукой, хотя очень хотелось. Вместо этого опять уставился на лист бумаги и заставил себя сосредоточиться на вопросах. Что-что, а специально заваливать этот экзамен он не собирался. Подозревал, что будет слишком заметно.

Нет, историю он не знал в принципе, ни общую, ни тем более — чужого города. Поэтому сдачу экзамена водник начал с того, что вынес на отдельный лист номера вопросов по этой истории и, без каких-либо угрызений совести, возле каждого написал: «не знаю». В остальные вопросы пришлось вчитываться и думать над ними.

Незаметно для себя Хият втянулся. Сон отступил, хоть и наверняка временно. И вопросы закончились как-то подозрительно быстро. Вообще, странные вопросы были, гораздо легче тех, которые задавались на похожем экзамене в родном городе.

— Или это я теперь знаю больше, — пробормотал Хият, и пошел отдавать лист с ответами экзаменатору.

Тот, увидев кто к нему идет, недовольно нахмурился, но ничего не сказал. И на лист с ответами даже не взглянул, просто махнул рукой на дверь. Наверное, он не сильно мстительный.

Хият послушно вышел. И сообразил, что понятия не имеет, что делать дальше. В гостиный дом идти не хотелось. Стоять в коридоре, ожидая, пока из аудитории выйдет кто-то знакомый, как-то не по себе. Кажется, что стены недобро смотрят и очень хотят, чтобы гость ушел как можно быстрее и как можно дальше.

— Может, это из-за того, что я хранящий? — тихонько спросил сам у себя парень, и сам же ответил: — Возможно. Но тогда этот дом живой, и ему я не нравлюсь, в отличие от живых домов в родном городе. Я для него чужак, причем опасный.

От осознания легче почему-то не стало, и Хият поспешил на улицу, решив, что лучше подождет там.

Во дворе, под деревом, обнаружилась удобная скамейка и водник с удовольствием на нее сел, решив, что это хорошее место для наблюдений за входом.

Правда наблюдать у него так и не вышло. Слишком уж умиротворяющий был пейзаж. И птички щебетали не очень громко, и жарко было в меру, и пахло мятой. Сон, все это время маячивший неподалеку, подкрался неслышными кошачьими шагами, запрыгнул на колени, потерся мордочкой о ладони и нагло влез на шею, где и развалился воротником. А потом стал показывать цветные картинки, из которых Хияту следовало что-то выбрать. От выбора даже что-то зависело, что-то важное, но парень не запомнил что именно. Когда его разбудили, кроме весьма смутных образов и убежденности в том, что ключ