Род Ольрат.

Тьер Римейн нервничал и было отчего. Последний месяц был… странным. Без вести пропали трое тьеров, с которыми он был связан особыми интересами.

Они не выезжали из города, их не находили мертвыми, но и в городе их тоже не было. Их вообще нигде не было.

Один мог загулять. Два – и загулять, и уехать. Но три? Это уже слишком много.

И тьер не мог понять, что произошло. Ведь как в воду канули!

Куда они делись? Что случилось? Из-за чего или кого?

Ответов на вопросы не было. Вечером тьеры еще были у себя, а утром – уже нет. Кто-то решил их убить?

Но за что? И как их вычислили? Они ведь были осторожны!

Тьер понятия не имел о методах поставки живого товара, а то узнал бы много нового. Ему не приходило в голову, что проститутки, нищие, ворье – весьма наблюдательны, для них это вопрос выживания. Что его собственный конюх следит за ним недреманным взглядом. Что простолюдин вообще может злоумышлять против благородного тьера.

Это против самой природы!

Тьер может быть убит на войне, в поединке, казнен по приказу короля, но вот так, подло? Из-за угла?

А это могло быть только в спину. Римейн знал пропавших тьеров, и был уверен, что лицом к лицу с ними было сложно справиться. Во всяком случае – незаметно. Поднялся бы шум, прибежала стража…

Да хоть кто-то хоть что-то бы видел!

Но – нет!

Как в воду канули. Массимо Ольрат мог бы сказать, что оные тьеры канули вовсе не в воду, а в дерьмо, и найдут их, когда выгребные ямы станут чистить, то есть очень не скоро, но лучше не говорить, а делать. Но это ему было ясно, что делать, а как поступить тьеру Римейну?

Мужчина размышлял недолго.

Что общего было у пропавших тьеров?

Правильно. Их маленькое общее увлечение. А значит, и расхлебывать последствия в одиночку тоже не годится. Надо назначать общее собрание, на этот раз деловое, без жертвоприношения, надо решать вопрос, надо искать… охотника прежде, чем он найдет их. Найдет – или уже нашел?

Плохо, что нельзя обратиться к властям, с силами стражи было бы легче искать и защищаться тоже легче, но что сказать градоправителю? Тут наших друзей убивают. Почему? Мы приносили жертвы Ириону и кому-то это не понравилось. Обнаглело всякое быдло! Не понимают, что их судьба – это судьба барана. Пастись, блеять, стричься, а в нужный момент пойти на мясо под ножом того пастуха, который пожелает. А они себя кем возомнили?

Волками?

Пора этим волкам шкурки-то поснимать!

Главное, чтобы без лишнего шума, потому как Храм не одобрит. Обратная сторона – они не могут сказать, почему за ними охотятся, они не могут даже передать живых преследователей в руки правосудия, потому что одно слово – и для тьера все кончено, как и для десятка его друзей. Храм будет охотиться за ними, как за бешеными псами. Хотя… неужели арденцы думали, что только им все позволено в этом мире? Пора бы и потесниться.

Неужели Ирион не поможет своим верным слугам?

Поможет! И все будет хорошо, он-то знает!

Тьер Римейн еще немного подумал – и велел закладывать карету. Надо проехаться по знакомым, в том числе и по особым знакомым. И назначить встречу.

Он не знал, что тем же вечером Массимо Ольрат отправится в гости к своему другу-кожевнику.

– Ну что, Шернат, мы своего добились?

– Неужели эти твари соберутся вместе?

Массимо хищно улыбнулся, но в ответ увидел такую же улыбку Шерната.

– Что делать будем? Нас двоих маловато на десять человек, даже больше…

– Моих детей не возьмешь. Это мне приходилось… с ножичком, на человека, а у них рука дрогнет, – согласился Шернат. – Ольрат, а у тебя никого нет на примете? Чтобы с арбалетом работать умел?

– Уж не потаил бы!

– а ты подумай, подумай. Сам понимаешь, если кто убежит, нам обоим потом жизни не будет.

– даже если и не убежит, все одно, мне тут не жить, – буркнул Массимо, с независимым видом разваливаясь на стуле.