О тех перламутровых утрах,О снеге без всяких прикрас.Но память моя в исступленье,Но память вольна и сильна,Способна спасти от забвеньяСокровища с самого дна.
1965
* * *
Не линия и не рисунок,А только цветРасскажет про лиловый сумрак,Вечерний свет.И вот художника картиныСо стен квартирЗвучали как пароль единыйНа целый мир.И слепок каменной химерыДрожал в руке,Чтоб утвердился камень верыВ моей строке.
Закон это иль ересь,Ненужная морям,Лососей ход на нерестСредь океанских ям.Плывут без карт и лоцийИ по морскому днуПолзут, чтоб поборотьсяЗа право быть в плену.И в тесное ущельеВорваться, чтоб сгореть —С единственною целью:Цвести — и умереть.Плывут не на забаву,Плывут не на игру,Они имеют правоВ ручье метать икру.И оплодотвореньяНемой великий мигВойдет в стихотворенье,Как боль, как стон и крик.У нерестилищ рыбьих,Стремясь в родной ручей,Плывут, чтобы погибнутьНа родине своей.И трупы рыб уснувшихВидны в воде ручья —Последний раз блеснувши,Мертвеет чешуя.Их здесь волна качалаИ утопила здесь,Но высшее началоВ поступках рыбьих есть.И мимо трупов в руслоПлывут живых ряды
