принесенный ему образец.

— Дэнька, Тед имел в виду большую миску, а не тот таз, в котором он носки стирает!

— Я его хорошо вымыл, — «успокоил» подругу навигатор. Полина смирилась и махнула рукой на стол — мол, сам сотворил, сам теперь и ищи, куда приткнуть.

Пускать Теда в бар было чревато — «козел» застрял в «огороде» на добрый час, выбирая наилучшее «шампанское» методом добросовестной дегустации.

Как оказалось, пивом трофеи пилота не ограничились.

— Знакомьтесь, это Елка! — с не очень трезвой гордостью объявил Тед, и вслед за ним, пригнувшись, в проем шлюза шагнуло… нечто. — То есть его как-то по-другому зовут, но мне такое не выговорить, а ему пофиг. Мыв баре познакомились, и я его… ее… в общем, на всю ночь снял! Скажите, клевый?

Елка приветственно встопорщил все семнадцать рук и глазной стебелек на макушке. Благодаря многочисленным ветвистым выростам, выполняющим одновременно жаберную, тактильную и терморегуляторную функции, ксенос действительно напоминал сильно битую жизнью елочку синюшного цвета, выдранную из земли вместе с белыми лысыми корнями.

Станиславу стало страшно интересно, сколько, а главное, чего употребил его первый пилот.

— Тед, ты что, с ума сошел? Зачем тебе настолько… хм… экзотический опыт?

— Это нам всем! — обиделся пилот. — А особенно Полине, она же так хотела.

— Так это все-таки он? — дотошно уточнил Дэн. Станиславу стало уже просто страшно.

— Я имею в виду — хотела праздника! — поспешно исправился Тед, по вопросу напарника наконец сообразив, в чем его подозревают. — А какой Новый год без елки?

Капитан мигом поменял свое мнение насчет свальной ксенофилии. Ксеноскандал был гораздо, гораздо хуже.

— Теодор, немедленно извинись перед инопланетянином и отведи его… ее… обратно, пока еще не поздно.

— Эй, так нечестно быть! — внезапно возмутился Елка на корявой, но весьма бойкой интерлингве. — Мне говорить, я похож на великий людской символ! Обещать праздник традиций и угощение иметь много за постой на радость всем! Почему обманывай?

— Картофельный салатик устроит? — Полина торопливо схватила со стола тазик и протянула его Елке. — Только он еще не заправленный…

Ксенос запустил в таз одну из «веток», поворошил месиво и благосклонно зашуршал «кроной»:

— Годность похвальная!

После чего поставил тазик на пол, залез в него с корнями и блаженно нахохлился.

Салат зашипел, задымился и стал медленно оседать.

— Все, — с потаенным торжеством сказал Тед, — теперь он точно до утра оттуда не вылезет — пищеварительные соки выпустил!

Станиславу захотелось попросить у Ланса пару маркеров и пойти дорасписать коридор, дабы обрести в творчестве желанное забвение.

Дэну пришлось торопливо строгать второй салат, уже во вменяемом количестве.

— А можно я вас… э… немножко украшу? — робко поинтересовалась Полина у Елки. — Это тоже часть традиции.

— Использовать во благо меня весь! — щедро разрешил ксенос.

Игрушки, частично потраченные на украшение пультогостиной, быстро закончились, и Полина перешла на конфеты. Ланс сперва дезертировал к сервирующему стол Теду, но, выяснив, что есть декорации не надо и даже нельзя, вернулся помогать девушке. В результате на Елке повисли несколько пакетиков кошачьего корма, маринованные огурцы из данайских даров Полининой мамы, вобла из якобы тайной заначки Теда и даже кусок черного хлеба с асимметрично проверченной дырочкой (выхваченный буквально из-под руки Вениамина, попытавшегося преступно перебить аппетит бутербродом). Сверху все это обильно задрапировали мишурой, от которой Елка дергался и хихикал: «Щекотно быть!», но, кажется, это ему как раз и нравилось.

Все было уже практически готово, когда из машинного отделения состоялся триумфальный выход Дедушки Мороза.

К всеобщему изумлению, Михалыч раскопал в своем гардеробе шубу подходящего фасона — почти в пол, с пушистым воротником и поясом. Перекинутый за спину мешок интригующе топорщился от анонимно сданных подарков. Кроме того, механик где-то раздобыл здоровенную арматурину толщиной с запястье, то ли пустотелую, то ли из очень легкого сплава. Дед Мороз выглядел с ней очень внушительно, но Полина почему-то все равно осталась недовольна.

— По-моему, к этому костюму больше подойдет не посох, а коса! — нервно хихикнула она.

Ланс исполнительно согнул арматурину кочергой, чтоб заодно и потолок не царапала.

— Извнт, крснй умннт! — виновато развел руками Михалыч.

— Ничего, черная шуба тоже отлично выглядит, — утешил его Теодор. — И к бороде в самый раз.

— Да, но как-то оно мрачновато для Нового года… — продолжала сомневаться девушка. — О, придумала! — Полина сбегала в каюту за косметичкой. — Давайте-ка я вас немножко подкрашу…