ключи.

Я застонала про себя: никакой пощады моим бедным ножкам! После такого обильного обеда куда-то влачить разомлевшее и потяжелевшее тело — преступление против единственной на весь этот мир, включая Нижний, жительницы Земли.

Малиновый, фиолетовый, бирюзовый. Запах ягод, аромат фиалок, свежесть воды.

Золотистый, оранжевый, терракотовый. Солнышки одуванчиков, знойные апельсины, жаркая корица.

Цветная музыка, застывшая в камне. Поющие краски. Калейдоскоп оживающих, дышащих тихим ветром, дождем или даже грозой ландшафтов, иногда совсем не привычных глазу вроде раскаленной пустыни, словно мы шли не по коридорам и лестницам, а пересекали мир по подвесному стеклянному мосту.

В какой-то момент пейзажи сменились изысканной резьбой по разноцветному мерцающему камню и позолотой, и это означало, что мы вышли из служебных в парадные помещения.

— Сверху Лаори-Эрль выглядит как неровный пятиугольник с внутренним двором и башнями-лестницами по четырем углам, — сказал мой провожатый. — Рисунок напоминает пику, нацеленную на север, или очень схематичное изображение сердца. К вытянутому пятому углу пристроен портальный зал, вы его видели здесь первым.

— Это где огромные живые картины?

— Картины? Хм, это совсем не картины… Долго объяснять. — Старик смутился и махнул рукой. — Ну да, именно там. Постороннего защитная система уничтожит через несколько секунд, если проникший через портал к тому времени не получит приглашения хозяев. Я распорядился, чтобы вам сделали копию плана замка. Как только лорд утвердит вас в должности, вы получите свиток вместе с ключами.

— Спасибо, мэйстр Чесс.

А вот настоящий парадный холл, куда мы попали по прямому подземному ходу, выглядел уже более привычно, почти как земные дворцы. Разве что обилие и мастерство скульптур поражало. Самым впечатляющим был огромный атакующий дракон с разинутой пастью и полураспахнутыми крыльями, он царил над помещением, заполняя его чуть ли не на треть. Одно крыло было сломано и раскрошено. Или порвано по замыслу скульптора.

У его мощных лап, вспоровших плиты пола, как консервный нож, застыли фигуры антропоидов с прекрасными тонкими чертами. Трое мужчин с мечами и какими-то странными трубками в руках и одна женщина. На Земле их назвали бы эльфами, если бы уши были поострее. Их позы и мимика были настолько реалистичными, а детали проработаны столь подробно, что у меня закралось нехорошее подозрение.

— Мэйстр Чесс, эти скульптуры…

— Это один из источников слухов о трупах на службе некромантов, мэйс Вирт. — Дворецкий остановился напротив фигуры воина с особенно яростным выражением каменного лица. — Все они айэ, если вы заметили. Тысячу лет назад они совершили преступление против Ворона, не подлежащее прощению и забвению. Хозяева оставили их тут в назидание наследникам и завещали хранить нетленными. Айэ десять веков пытаются вернуть своих мертвецов, но Орияры непреклонны. Теперь вы понимаете, почему у Воронов и айэ весьма сложные отношения?

Честно говоря, меня продрал озноб: с таким накалом ненависти и тысячелетней мстительности мне никогда не доводилось сталкиваться. Да и откуда? У нас разве что на уровне государств или кланов, к примеру, Ротшильдов да Рокфеллеров веками может тлеть враждебность, но у простых людей память короче, они всегда придут к взаимопониманию, потому что дети за отцов не отвечают.

— Понимаю. Каково же было преступление, если такое наказание? — прошептала я.

Дворецкий проигнорировал вопрос.

— А есть другие источники слухов?

— Есть и другие, — нехотя ответил старик и снова замолчал. Тянуть из него ответы клещами мне показалось неразумным в первый день знакомства. Вытяну еще, успеется.

Энхейм Чесс провел меня по парадной лестнице в залы второго этажа, показал тронный, он же бальный зал в черно-серебряных тонах, примыкавшую к нему огромную трапезную с длинным столом и еще с десяток помпезных разноцветных залов и маленьких уютных зальчиков непонятного назначения со столиками и диванчиками.

Все интерьеры были более роскошны и менее волшебны, хотя и тут изредка оживали картины, но куда более вяло, чем в подсобках, да и выглядели они тускло, как больные. Еще не смертельно, но хронически.

Лишь потом я поняла, что если бы мое знакомство с Лаори-Эрлем началось отсюда, я бы пришла в восторг. Воистину, все познается в сравнении.