Кавказец среагировал мгновенно, как и ожидалось.

– Спасибо, дорогой. Дай бог тебе здоровья.

Человек повернулся к девочке – в этот момент он больше всего напоминал гибкого хорька, выглядывающего из норки. Ласково, отечески улыбнулся. Та затравленно смотрела снизу вверх, не веря своему счастью, ожидая удара.

– Кушать хочешь, детка? Не бойся, я тебя не обижу.

– Хочу, – робко ответила девочка. И тут же, осмелев, добавила: – Очень хочу!

Чуть позже они сидели в «Бургер кинге», и он наблюдал, как его новая подопечная вгрызалась в американскую котлету в булке, новый символ счастья современных детей. Обе щеки в томатном соусе, и нос, даже на лбу брызги. Смешно. У неё аж глаза закатились. Интересно, девственница ли? Не надо удивляться, если нет. Сейчас такое творится… Ох, не стоит даже комментировать. Молодёжь совсем вразнос пошла. Всё будет ещё проще, чем он ожидал… Азарт охоты исчез, просто вот бери голыми руками.

– Ещё?

Девочка кивает с полным ртом, не выпуская из рук остатки бургера. Он даёт ей пятисотрублёвку – лишний раз красоваться перед глазами сотрудника на кассе незачем, мало ли что. Будущая «актриса» бежит к прилавку, дожёвывая на ходу. Всего пять минут, и ещё один бургер исчез, растворился до крошки, как за себя кинули. Зато девчушка, похоже, сыта, глаза чуть-чуть прикрыла – «повело» с голодухи. Ну, славненько, можно действовать. Он чуть придвинулся, не забыв соблюсти дистанцию. Визг на всю ивановскую не в его интересах. Человек в костюме вновь улыбнулся – сладко и вежливо, вроде мультяшного кота. Он – её друг, он такая лапочка.

Правда, девочка это движение восприняла настороженно.

– Что тебе нужно? – буркнула она, отшатнувшись.

О. Наелась, и с ходу хамить. Господи Боже, да что творится с современным миром?

– У меня дочь умерла, – тяжело вздохнул человек. – Примерно вот твоего возраста.

Никакой дочери, разумеется, у него и в помине не было. Сейчас он расскажет, как та долго болела, но он её потерял, а ты, киска, очень на неё похожа, и…

– Хорош мне фуфло заливать, добрый дяденька, – спокойно и холодно ответила девчушка, прервав монолог. – Я знаю, что тебе нужно. Десять косарей за ночь, иначе не поеду. Я Инет читаю – такие штуки дорого стоят. Скидки не будет, мы не в магазине.

Он оторопел на пару секунд (а она явно наслаждалась его замешательством), но тут же пришёл в себя. Да, не девственница. Опытная, значит. Наверное, не всегда ворует, иногда и телом на жизнь зарабатывает. Это существенно упрощает дело, но стоить запись будет меньше – клиенты не дураки, всегда видят, когда на видео невинное создание с его страхами и воплями, а не прожжённая проблядь. Он прямо чувствовал. Впрочем, на безрыбье и рак рыба – как знать, когда следующая крошка попадётся на крючок. И говорит ведь как взрослая. Заколебали эти акселераты. Только бабло и бургеры в голове.

– Я дам двадцать штук, – спокойно произнёс он, оценив огонёк радости в глазах девочки. – Давай поедем, уже через пять минут «час пик» начинается.

…Как он ни старался, на дачу добрались ближе к вечеру – пробки в Москве, без преувеличения, кошмарные. Только когда девчонка проскользнула за ограду, с любопытством оглядываясь, человек в похоронном костюме перевёл дух: всё, теперь уже не вырвется, тут ори не ори, слышимость нулевая. Посадил юную хамку в гостиной за чай с конфетами, вышел позвонить – если и сопрёт чего, потом отберут. Витя и Вадим прибыли быстро, они всегда на подхвате: ещё бы, за такие деньги. Человек в костюме искренне полагал, что мужчинам вообще не следует платить за съёмки в порно (это пусть они за развлечение «отстёгивают»), но тут даёшь бабло не только за процесс, но и за молчание. Обоим актёрам по тридцать лет, чем занимаются в свободное время, не его дело – голливудской игры и номинаций на «Оскара» никто не ждёт. Витя и Вадим посмотрели на девочку через приоткрытую дверь – та горстями жрала конфеты, пялясь в телик, – хмыкнули и спустились в подвал: надевать маски, ставить камеру. Сначала они позабавятся с ней по очереди, а потом и оба вместе. Выждав полчаса, хозяин приблизился к девице. Уже не улыбался – как она заслуживает, так он с ней и будет обращаться.

– Хорошенького понемножку. Пойдём в спальню, там давно всё готово.

Она с явной неохотой оторвалась от телевизора.

– Чо, уже? Ну, давай… чем быстрее отработаю, тем лучше.

Они спустились по лестнице, еле освещённой тусклыми лампочками. Девочка не выказывала ни малейшего страха, хотя он бы на её месте задался вопросом, почему спальня находится в затхлом подвале. Она вдруг повернулась – так резко, что режиссёр отпрянул. Ему показалось, во тьме глаза подростка светятся, словно у кошки.

– Бабло где? – усмехнулась девочка. – А то знаю я вас… Скажешь, что обещал меньше.

Человек чертыхнулся, полез в карман, вытащил бумажник, отсчитал четыре красных купюры. Он начинал жалеть, что связался с этой малолетней проституткой. Обычный контингент – лучше, чище и дороже, а тут… докатился до шлюхи-профессионалки. Девочка взяла банкноты, поднесла к ближайшей лампочке, рассмотрела, скатала в трубочку и сунула в карман грязных джинсов. Ещё десять шагов, и вот она – заветная дверь. Он щёлкнул замком, быстро