Я рассмеялась, уткнувшись в одеяло и пряча в нём лицо.

«Испорченная девчонка! – обвинили меня, и с нежностью: – Отдыхай».

Странно, но после его слов сон сбежал от меня. Некоторое время лежала и просто улыбалась. У нас бы меня сочли сумасшедшей: разговариваю с голосом у себя в голове. Как же я ненавидела его вначале, но сейчас с ним не чувствую себя одиноко и всегда могу обратиться за помощью.

Я немного покрутилась с бока на бок, а потом сдалась и встала. Накинув пеньюар, вышла из спальни. Надо же, одна из служанок осталась ночевать. Следит или чтобы быть под рукой, если понадобится? В любом случае не стала её будить, а тихо проскользнула мимо и пошла по коридору в детскую. Хотелось ещё раз посмотреть на сына. Я не верила, что он теперь рядом.

Охрана завидела меня издалека и при моём приближении выпрямилась по стойке смирно.

– Всё спокойно? Кто-нибудь приходил? – спросила у них.

– Нет. Азгарн Сириллы приказал никого не пускать, – с намёком уведомил меня один из стражников.

– Всё правильно. Следует быть осторожными, когда в замке гости, – погладила крест на своей груди, привлекая к нему внимание. – Я к сыну.

Уверенно двинулась к двери. Стражники замялись, но задержать меня не посмели. В конце концов, я мать, и на мне артефакт главы рода.

Зашла в детскую. Там уже все спали. При виде меня кормилица встрепенулась.

– Спит? – тихо спросила у неё, останавливая её, чтобы она не вставала, но женщина всё же поднялась и присела в поклоне.

– Хвала богам, спит, ваша светлость, – шёпотом ответила мне она.

– Посижу здесь. Хочу на сына посмотреть, – сказала ей.

Проверив лобик ребёнка, я пододвинула кресло к колыбели и села, облокотившись на неё. Поняв, что я здесь надолго, кормилица принесла мне плед и сама присела на кушетку. Как она ни крепилась, но вскоре заснула. Наверное, устала за день, да ещё тишина и полумрак комнаты способствовали. Я же не могла налюбоваться на сына, замечая отросшие волосики, как он смешно хмурится во сне и причмокивает. Очень жалела, что нет молока, но у меня была идея: когда я была ещё беременна, то лазила по многим форумам и читала, что даже если молоко пропало, ребёнок может его натянуть. Случаи были, что лактация восстанавливалась, и я хотела использовать этот шанс, ведь ничто не сравнится с материнским молоком. Поэтому, когда Филипп беспокойно заворочался, я взяла его на руки и, сдвинув рубашку, приложила к груди. Он поймал губами сосок и стал сосать, затихнув.

Я наслаждалась забытыми моментами кормления, его близостью у своей груди, теплом детского тела. Через некоторое время он стал обиженно мять грудь, и я разбудила кормилицу, передав ей сына. Когда он наелся, я опять забрала его и села, приложив Филиппа к другой своей груди. Эту картину и застал азгарн, вошедший в комнату.

Он застыл на несколько мгновений, справляясь с шоком, а я думала, что мне делать. Решила не дёргаться. Прикрываться не стала, вырезы в платьях местной моды оголяют грудь сильнее, и Филипп частично прикрывает меня.

– Вы что здесь делаете?! – тихо, но с возмущением произнёс мужчина, как будто застал меня за чем-то неприличным.

– Хочу вернуть лактацию, – невозмутимо ответила я. А вот кормилица от звука голосов проснулась и испуганно вскочила, не зная спросонья, как быть, и неловко поклонилась.

– Что сделать? – нахмурился азгарн, приближаясь ко мне и даже не взглянув на потуги женщины.

– Вернуть молоко.

– Прекратите немедленно! В этом нет нужды. – Ламмерта чуть ли не передёрнуло, когда он понял, о чём я.

– Угомонитесь и не повышайте здесь голос, – одёрнула его. – В кормлении и воспитании ребёнка я понимаю больше вашего.

– У ребёнка есть кормилица, и вы здесь без нужды, – уверенно заявил он.

– Ошибаетесь, – усмехнулась я. – Мать заменить сложно. С материнским молоком ребёнок получает все необходимые антитела от болезней. Уже в этом возрасте закладывается его иммунитет и будущее здоровье.

– Кормилица здорова, её специально отбирали.

– Вы даже не понимаете, о чём я, – покачала я головой. – С моим молоком ребёнок получит защиту от болезней. Медицина на моей родине ушла намного вперёд от вашей. Нам делают прививки, чтобы мы легче переносили болезни, и это я передам ребёнку. Не забивайте себе голову, – посоветовала ему, так как видела, что он не всё понял, – просто поверьте, что это лишь на пользу Филиппу и его здоровью. В этом наши интересы совпадают.

В этот момент предмет нашего спора выпустил из ротика сосок и откинул головку на мою руку. Я с любовью взглянула на мирно спящего сына. Можно было любоваться им бесконечно, но затянувшееся молчание заставило меня поднять голову, и я перехватила взгляд азгарна, устремлённый на мою обнажённую грудь. Тут же поправила рубашку, прячась от его нескромного взгляда.

– Женское молоко полезно только детям? – как ни в чём не бывало поинтересовался он.

Бросив взгляд на кормилицу, я так и представила, как взрослые бородатые мужики тянутся за молоком к её груди, и мне стало смешно. А вот она побледнела, когда на неё посмотрел Ламмерт.

– У взрослых иммунитет уже сформирован, и в этом нет нужды.

– Ни одна уважающая себя благородная дама не станет кормить грудью сама.