– Вы знаете, кто ее убил? – спросил я, отводя глаза от головы Аллегро Джинкса.

– Нет. Что до Джинкса, он с ней был знаком всего ничего. Она подцепила его примерно за пару недель до того, как он сделал татуировки на своем лице. Назвалась вымышленным именем. Никогда не говорила ему, где живет. Использовала его как хотела.

– Для секса?

– И не только. Татуировки – это ее идея. Он отказывался. Чтобы уломать его, она пустилась в такое необузданное распутство, что я краснею при одной мысли об этом. Она также заставила Джинкса побрить голову. Когда они познакомились, у него была пышная темная шевелюра.

– Зачем ей это понадобилось?

– Она сказала Джинксу, что так он будет выглядеть гораздо сексуальнее, и это, надо заметить, вполне справедливо. – Вами хохотнул.

Мои глаза снова остановились на разноцветных змеях, но затем я перевел взгляд выше и увидел, что кожу головы покрывает короткая щетина. Пока я рассматривал отрезанную голову, пытаясь найти объяснение всему этому безумию, Вами снова заговорил:

– Такая вот история. Как насчет тебя? Есть хоть какое-то объяснение поведению твоей подружки? Зачем она так изменила внешность Аллегро?

– Ник была знакома с медиумом, его зовут Руди Зиглер, – ответил я, послав ко всем чертям конфиденциальность, которой требовал Кардинал. – Она приводила Вами, то есть Джинкса, к нему в салон. Сказала Зиглеру, что он ее любовник-демон. Возможно, она слышала про ваши подвиги и решила, что демон должен выглядеть именно так.

– Интересно. Аллегро упомянул об ее интересе к потустороннему. Считаешь, мне стоит навестить Руди Зиглера?

– Нет. Он безвредное старое трепло. И не имеет никакого отношения к смерти Ник.

– А кто имеет?

– Не знаю. – Я застонал. – Думал, что Паукар Вами, пока вы тут не появились собственной персоной.

– А это не ты? – как бы между прочим спросил Вами.

– Что?! – Я чуть не подскочил на стуле.

– Забота – прекрасная форма маскировки. Никто не станет подозревать человека, стремящегося призвать убийцу к ответу, героя, который рыскает повсюду и обвиняет всех, кроме себя.

– Я не убивал Ник, – твердо сказал я.

– Мне плевать, убивал ты ее или нет. В любом случае, я оставлю тебе жизнь. Но исповедь очищает человеческую душу.

– Я не убивал Ник, – повторил я, на этот раз с обидой в голосе.

– Ладно, проехали. – Вами вздохнул. – Просто вздумалось спросить. – Он отошел, двигаясь практически бесшумно. – Я ухожу.

– И все? – удивился я.

– Да, если не хочешь выпить со мной пива с крендельками, – засмеялся убийца.

– Вы только за этим приходили? Показать мне голову и рассказать о Джинксе?

– И очистить свое имя. Это было необязательно – в городе многие убийства приписывают мне, и обычно я не парюсь на счет того, что люди думают, – но я знал о твоей связи с Кардиналом, и также… – Паукар Вами помолчал, затем пожал плечами (я догадался об этом по шуршанию одежды). – Дело в гордости. Я раскрыл тайну, и мне хотелось с кем-нибудь поделиться находкой.

– Вы раскрыли только часть тайны, – напомнил я. – Вы не узнали, кто убил Ник.

– Мне это неинтересно. Я хотел знать, кто притворяется мною и зачем. Если бы Никола Хорняк была жива, я навестил бы ее и спросил, с какой целью она преобразила Джинкса, но даже мне еще никогда не удавалось ничего вытащить из мертвых.

– Почему я должен вам верить? – спросил я. – Вы вполне могли заказать эту татуировку, чтобы направить меня по ложному следу.

– Зачем?

– Чтобы я прекратил выведывать о вас.

Вами громко рассмеялся:

– Я сказал, что ты меня интересуешь, Ал Джири. Ты никогда меня не раздражал. Если бы такое случилось, я отправил бы тебя следом за Аллегро Джинксом. Ты можешь расспрашивать обо мне и дальше, но я бы не советовал.

– Как насчет головы Джинкса? – сказал я, не столько слыша, сколько чувствуя, что Вами двинулся в спальню. – Вы ее с собой не возьмете?

– Ал. – Он хмыкнул. – Я избавился от тела. Будет справедливо, если ты позаботишься о голове.

– Но если меня с ней поймают…

– Не поймают.

Окно в моей спальне открылось, послышался легкий скрип: Вами выбрался наружу. Пожарная лестница обвалилась много лет назад, так что он наверняка прижался к стене, как летучая мышь.

– Считай до пятидесяти, – прибавил он. – И еще, Ал…

– Да?