– Если хоть одно слово…
– Ни звука.
– Меня Форд науськал.
– В смысле?
– Велел мне дождаться, когда ты спустишься вниз в раздевалку, затем тоже туда идти. Барни должен был уже ждать там, готовый мне подыграть, когда я скажу то, что приказал Форд.
– И?..
– Форд решил, что ты пожалеешь парня и предложишь заменить его. Если бы этого не случилось, я должен был подраться с Ричи и велеть тебе его заменить.
– Зачем?
– Не знаю.
– Винсент…
– Ни хрена не знаю, Алджерс. Форд тоже не в курсе. Он следовал указаниям Кардинала. Мы оба ничего не знали про твою подружку.
– Ты не знал, что в Холодильнике лежала Никола Хорняк? – скептически заметил я.
– Никогда не слышал о ней до того, как ты ее узнал. И Форд тоже.
– Кардинал знал.
Винсент пожал плечами.
Я поблагодарил его за содействие. Он поморщился, еще раз предупредил меня, чтобы я никому не разболтал то, что он мне сказал, и вернулся к занятию, которому я помешал: продолжил охмурять секретаршу. Подвинув стул, я присел.
Я отдавал себе отчет, что Кардинал знал о Ник с самого начала – доказательством тому служило собранное на нее досье. Но мне даже в голову не приходило, что меня направили в Холодильник, где я должен был обнаружить ее труп, причем Кардинал потрудился организовать все так, чтобы я сам сделал выбор.
Я вспомнил карточные фокусы, которые знал в детстве, и вспомнил, что хороший фокусник способен навязать выбранную им карту человеку из публики, при этом зрителю будет казаться, что он выбрал карту сам. Моя поездка в Холодильник оказалась частью замысла Кардинала, призванного придать событию видимость невероятного совпадения. А я, придурок, на это купился.
Теперь, когда знал про Винсента с Ричи, я невольно думал, какие еще фокусы приготовил для меня Кардинал. Я предположил, что его интерес ко мне связан с Ник, хотя вполне могло быть ровно наоборот. Кардинал ведь признался, что присматривал за мной с того времени, как меня зачислили в гвардию. Возможно, он решил, что пришло время надуть меня и посмотреть, как я буду скакать. Тогда Ник могли убить по его приказу и подстроить так, чтобы я ее нашел? Если так, то я занимаюсь бесполезным делом. Немыслимо добиться правосудия в отношении смерти Николы Хорняк, если убить ее приказал Кардинал.
Я провел остаток четверга и большую часть пятницы во Дворце, копаясь в досье на тридцать шесть гвардейцев охраны «Скайлайта» в поисках компрометирующих данных, коих оказалось в избытке. На девятнадцати гвардейцах висело по меньшей мере одно убийство, двенадцать отсидели в тюрьме, четверо были наркоманами, девять проходили реабилитацию. Один служил тайным агентом на Ближнем Востоке, оказался в списке тридцати шести даже анархист, переживший моральный кризис после того, как подорвал школу, полную ребятишек. Трое когда-то работали мальчиками по вызову. Двое занимались сутенерством. Большинство играли, много пили и без зазрения совести цеплялись к каждой юбке.
Но с Ник, Руди Зиглером или Паукаром Вами их не связывало абсолютно ничего. Я уделил много времени бывшим мальчикам по вызову и сутенерам, полагая, что они могли вращаться в том же кругу, что и Ник. Но если и так, это нигде не нашло отражения. Я пометил в блокноте, что необходимо поговорить с ними лично, но с этим можно было не спешить. Пока мне требовалось прищучить другую рыбу – Паукара Вами.
После того как он убил Джонни Грейса, все еще не появилось надежных свидетельств, что кто-то его где-нибудь видел, хотя было обнаружено несколько умерших не своей смертью людей, которых, судя по почерку, отправил на тот свет именно Паукар Вами. В пятницу я вел все расспросы по телефону: не лучший способ общения, люди обычно охотнее идут на контакт, когда беседуешь с ними лицом к лицу. Я рассчитывал закруглиться с экскурсами в личную жизнь гвардейцев рано в субботу и провести остаток дня, прочесывая улицы. Если ничего не подвернется, в воскресенье навещу Фабио, решил я.
Домой я прикатил поздно; из-за того, что не привык долго работать с бумагами и пялиться в экран монитора, слезились глаза и болела голова. Я зашел к Али за парой рогаликов. Мне даже думать о книге или журнале было противно, поэтому я просто съел рогалики, заварил и выпил лимонный чай, надеясь унять пульсирование в голове, и отправился спать. Заснул я быстро.
Меня разбудил стук капель. Мягкий и равномерный, слишком тихий, чтобы разбудить обычного человека. Но меня обучили просыпаться при малейшем нарушающем привычную картину звуке, будь то шаги, скрип двери, падение капель.
Я знал, что капает не из кранов. Я проверяю их каждый вечер, поскольку берегу воду, как следует делать каждому сознательному гражданину в наши
