Не выдержав, Каллиопа помчалась наверх, в спальню Хьютонов. Дверь в гардероб хозяйки была распахнута, словно приглашая заглянуть внутрь.

Недолго думая, Каллиопа шмыгнула в комнату. С трепетом провела ладонью по платьям, свитерам, брюкам из мягкой кожи. Дотянувшись до сумочки «Сенрив» цвета фуксия, повесила ее на плечо и повертелась перед зеркалом. В состоянии эйфории Каллиопа и не услышала второго сигнала. Она думала лишь о том, что бы сейчас сказала Дэйра.

– Теперь вы обязаны обращаться ко мне не иначе как «ваша светлость» и кланяться при каждой встрече, – громко заявила она своему отражению, еле сдерживая смех.

– Что это ты тут делаешь? – донесся с порога громкий голос Юстины Хьютон.

Каллиопа хотела объясниться, но девушка распахнула рот и пронзительно завопила:

– Мама!

В мгновение ока в гардеробную примчалась миссис Хьютон, а за ней Элайза. Каллиопа съежилась под сердитым взглядом матери, в котором смешались упрек и чувство вины.

– Я… простите меня, – прерывисто проговорила она, крепко сжимая сумку, словно не в силах отпустить ее. – Я ничего не испортила… просто, у вас такая красивая одежда, и мне захотелось посмотреть…

– И облапать ее своими грязными ручонками? – Миссис Хьютон потянулась к сумочке «Сенрив», но Каллиопа лишь сильнее прижала ее к груди.

– Мам, гляди, она еще и в моем платье! Правда, на мне оно смотрелось лучше, – язвительно заметила Юстина.

Закусив губу, Каллиопа опустила взгляд. Она и вправду надела сегодня старое платье Юстины – белое, с черными крестиками и кружками на воротнике. Оно было ей длинновато и не очень хорошо сидело по фигуре, но услуги ателье они не могли себе позволить. «Какая тебе разница! – мысленно возмутилась Каллиопа. – Ты же его выбросила!» Внутри бурлила ярость, но слова застряли в горле.

Леди Хьютон повернулась к Элайзе.

– Кажется, я ясно выразилась – нужно было отдать одежду Юстины в благотворительный фонд для малоимущих, – резко и деловито проговорила женщина. – Неужто тебе не хватает зарплаты?

Каллиопа никогда не забудет, как напряглись мамины плечи.

– Такого больше не повторится. Извинись, дорогая, – обратилась она к Каллиопе, вынимая сумочку из окаменевших рук дочери и передавая хозяйке.

В порыве негодования Каллиопа выпрямилась и отрицательно потрясла головой.

Тогда леди Хьютон наотмашь ударила девочку по щеке. Да так сильно, что из носа хлынула кровь.

Каллиопа ждала, что мама заступится за нее, но Элайза молча утащила дочь домой. Всю дорогу та тихо злилась. Она знала, что не стоило заходить в гардеробную, но не могла поверить, что миссис Хьютон осмелилась ударить ее, а мама ничего не сделала.

На следующий день Элайза вернулась домой взбудораженная.

– Собирай вещи, – сказала она, ничего не объясняя. – Сейчас же.

Когда мать и дочь добрались до вокзала, Элайза купила два билета в один конец до Москвы и вручила Каллиопе идентификационный чип с новым именем. На поясе Элайзы бряцал незнакомый мешочек.

– А это что? – спросила Каллиопа, сгорая от любопытства.

Удостоверившись, что никто на них не смотрит, Элайза распустила шнурок мешочка. Внутри сверкали драгоценности, по-видимому принадлежавшие миссис Хьютон.

Мама совершила кражу, поняла Каллиопа, и теперь они в бегах.

– И мы никогда не вернемся? – спросила она с толикой грусти.

В душе одиннадцатилетней Каллиопы зарождалась жажда бесконечных приключений.

– Эта женщина сама напросилась. После того, как она обращалась со мной и как поступила с тобой, мы это заслужили, – хладнокровно ответила Элайза и сжала руку дочери. – Не волнуйся. Мы отправляемся в путешествие, только ты и я.

С того дня их жизнь превратилась в великолепное, нескончаемое приключение. Когда вырученные за драгоценности деньги закончились, это уже не имело значения – Элайза придумала, где достать еще. Она ловко добилась предложения руки от одного доверчивого богатея преклонных лет. Благодаря миссис Хьютон у нее появилось нечто более ценное, чем украшения, – речь, манеры, поведение человека из высших кругов. Окружающие считали Элайзу богатой и с радостью давали то, что она хотела, не требуя оплаты – по крайней мере, сразу.

Стоит богачам решить, что ты один из них, они теряют бдительность и превращаются в легкую добычу.

Так Каллиопа с матерью жили последние семь лет.