вшито. Леда отодвинула волосы, чтобы взглянуть на череп, но не увидела и намека на шрам.

По позвоночнику пробежал холодок, и Леда быстро отдернула руку. «Не может быть», – подумала она, отгоняя безумную мысль из глубин ее сознания. Не вживлен же компьютер Ватта в его мозг! Это абсурд.

Вот только это многое объясняло – например, как легко Ватт взаимодействовал с миром, проще, чем другие, и даже не говорил ничего на свои линзы. Он общался с Надей безмолвно. Да и самого кванта Леда не нашла, как бы старательно ни обшаривала его комнату.

Немыслимо, но за семнадцать лет Леда осознала одну истину: самое невозможное зачастую оказывается правдой.

Ватт заворочался и распахнул глаза:

– Который час?

– Ш-ш, поздно. Спи.

Леда не могла унять волнения, пытаясь определить значение своего открытия.

– Не уходи, – сонно проговорил Ватт, проводя ладонью по голой руке Леды.

От этого прикосновения ее кожа вспыхнула. Вот бы снова лечь, прижаться к Ватту и забыть случайно обнаруженную правду. Леда хотела спросить про странный бугорок. Как Ватт создал Надю, больно ли было ее вживлять? Не жалеет ли он, что компьютер стал его частью?

Ватт приподнялся. Леда заскользила взглядом по комнате, чтобы не пялиться на него, и тут обнаружила кое-что новое для себя – лежавший на тумбочке шлем виртуальной реальности. Точнее, недоделанную заготовку: даже Леда понимала, что здесь не хватает многих деталей. Только закоренелые геймеры до сих пор использовали его из-за того, что картинка была лучше, чем на самых мощных линзах.

– Сам собрал? – спросила Леда, поднимая гаджет и пытаясь отвлечь Ватта, чтобы он не заметил ее беспокойства.

Он пожал плечами:

– Всего лишь промежуточный проект. Хотел выяснить, смогу ли я улучшить отслеживание движений, используя компьютерные возможности Нади.

Леда надела шлем, но ничего не произошло.

– Он пока не работает, – заметил Ватт, но его позабавили попытки Леды.

Она на секунду замерла, прежде чем снять гаджет. Ей нравилось, что шлем отгораживал ее от внешнего мира, прятал от пронзительного взгляда Ватта. О чем же сейчас думала Надя, скрытая у него в голове и наблюдавшая за ней? Вот черт! Значит, все это время Надя смотрела на нее сквозь глаза Ватта? От этой мысли Леде стало не по себе, будто с ними в постели третьим лежал призрак.

Леда сняла шлем и встала, пытаясь найти в темноте свою одежду:

– Мне пора.

– Понятно…

Выглядел Ватт расстроенным, но, возможно, ей показалось.

Задержавшись на пороге, Леда посмотрела на Ватта. Без одеяла его силуэт походил на карандашный набросок. Мягкий свет из коридора коснулся непослушных волос и обезоруживающей улыбки. Совсем мальчишка. Чего в нем опасного? Ее бешеный пульс слегка утих.

Она вспомнила, что на выходных улетает в Дубай. Впервые после возвращения с реабилитации она проведет ночь без Ватта.

– Эй, – прошептала Леда, и Ватт с надеждой посмотрел на нее. – Поедешь со мной в Дубай на открытия Зеркал?

– С удовольствием, – улыбнулся Ватт.

– Пожалуйста, миссис Лейн, – снова умоляла Райлин куратора. – Мне очень нужно перевестись в начальный класс голографии.

Настало утро пятницы, и Райлин в который раз за неделю тщетно просила перевести ее из группы голографии Шэйна на вводный курс, о котором упоминал Корд. Занятия там вела женщина по имени Элэйн Блайсон – седовласая, с яркой губной помадой. Просто идеальный выбор.

Пока миссис Лейн отказывалась помочь, но Райлин не собиралась сдаваться. Она с содроганием думала о том, что днем придется зайти в класс и увидеть Шэйна. Поскорее бы оставить эту неразбериху за плечами и жить дальше.

– Я сделаю что угодно, – с волнением проговорила Райлин, упираясь руками в стол. – В следующем году возьму двойную нагрузку по искусству. Сделаю самостоятельный проект. Я не могу остаться в этой группе.

– Мисс Майерс, как я говорила, выбирать курсы нужно было раньше. А занятия бросать уже поздно. Вы и так-то приступили не с самого начала – вас зачислили на курс только потому, что вы пришли в колледж в середине семестра. – Миссис Лейн фыркнула и отвернулась к планшету. – Если честно, не