лицо герцогини, искаженное ужасом, приклеенные шелковые ресницы с правого глаза отпали и свисали на щеке, рот, подкрашенный алым бальзамом, открывался и закрывался, тщетно силясь произнести что-то. А дальше черная пропасть, куда я лечу, расправив руки.

– Три часа, моя госпожа, – тут же ответила миссис Финч и положила мне на лоб теплый компресс, от которого приятно пахло мятными травами.

– Герцогиня уже разожгла костер во дворе, чтобы меня сжечь? – У меня из груди вырвался нервный смешок.

Делмар наверняка рассказал матери о том, каким образом оказался женатым на столь вздорной особе. Но если с мужем мне, можно сказать, повезло, он не стал выдвигать обвинение против меня, то про его матушку такого утверждать не берусь. Вспоминая истеричные нотки в голосе свекрови, могу предположить, что ее светлость не слишком рада новоявленной родственнице. До нашей встречи у меня еще был призрачный шанс спастись, но после того, что я устроила под действием маковой настойки, меня точно отправят в кандалах в самую мрачную тюрьму страны.

Экономка старательно прятала от меня взгляд и многозначительно молчала.

– Думаю, все обойдется, моя госпожа, – наконец выдавила из себя миссис Финч, хотя уверенности в ее голосе не было ни капли. – Его светлость настоящий мужчина и сможет отстоять собственную супругу.

– А если хотите знать мое мнение, – неожиданно подал голос доктор, – я даже стал восхищаться его светлостью. Любой другой джентльмен его положения предпочел бы просто откупиться от дамы, попавшей в столь щекотливое положение, а он поступил благородно и женился.

– Вот бы у одного старого маменькиного сынка тоже бы хватило смелости и он предложил руку и сердце своей возлюбленной, – поджала губы миссис Финч.

– Мое сердце давно принадлежит вам, – тут же отозвался мистер Хоурд. – А возлюбленной не мешало бы быть полюбезнее с будущей свекровью, чтобы она потом не жаловалась мне на грубое обращение.

– Твоя маман – старая ведьма! – вскипела миссис Финч. – Она насыпала в пирог орехи, зная, что у меня от них зеленеет кожа. Я была словно гоблин на ее дне рождения, все смеялись и перешептывались за спиной. Хорошее же знакомство состоялось с доброй дюжиной твоих родственников!

– Это случайность, попрошу не наговаривать напраслину на эту святую женщину, – возмутился мистер Хоурд.

Я робко покряхтела, привлекая к себе внимание. Чего доброго, эти двое сейчас начнут метелить друг друга прямо на моих глазах, вон миссис Финч уже замахивается на несчастного доктора вазой.

– Доктор Хоурд, скажите, когда я смогу снять эту штуку. – Я прикоснулась к жестко зафиксированной шее.

– Через пару дней, не больше. Но не волнуйтесь, я подобрал вам милый розовый цвет, знаю, дамы питают к нему слабость. Теперь вам будет не так грустно носить это приспособление.

Я тяжело вздохнула, надеюсь, этот доброжелатель не догадался еще цветочки нарисовать, иначе точно буду похожа на ярмарочного шута. Хорошо хоть я заперта в четырех стенах и никто меня не увидит в подобном виде.

Слава богам, меня оставили одну. Я некоторое время полежала в кровати, разглядывая потолок. Несмотря на то что он был очень красивый, с лепниной и искусными узорами, мне это занятие быстро надоело. Пришлось все же сесть и осмотреться, к счастью, меня додумались отнести не в ту жуткую детскую, а во вполне себе хорошую комнату, видимо, гостевую. Широкая удобная кровать, застеленная новым покрывалом, мягкая перина. Я положила под спину несколько маленьких подушек, и сидеть стало вполне комфортно. Рядом с высоким дубовым шкафом стоял мой скромный саквояж, возможно, предполагалось, что вещи я сама распакую, или слуги подумали, что мои жалкие наряды недостойны висеть в столь роскошном предмете мебели. Ну и ладно, скоро я все равно покину это гостеприимное место и вернусь в родной дом. Правда, если говорить честно, все же буду скучать по великолепной еде, которую готовит местный повар Жан-Поль. Ну, и если уж быть до конца откровенной, немножко будет не хватать мистера Ривса, но самую чуточку. Я так привыкла за последние дни видеть его всегда рядом, что теперь думаю, как он там без меня и чем занимается. Наверняка ведет расследование, может, уже получил портрет подозреваемого.

Вскоре пришла Грейс. Она поставила прямо на кровать миниатюрный столик на коротких ножках.

– Ваш ужин, леди. – Грейс сделала книксен. Один рыжий локон выбился из-под чепца и покачивался в воздухе.

Я обрадовалась и принялась уплетать горячую буженину в брусничной подливе. Еда была настолько вкусная, что я с трудом подавила желание провести кусочком белого хлеба по тарелке, собирая остатки ужина. Не хватало еще опозориться на глазах у прислуги.

– Как вы себя чувствуете? – участливо осведомилась Грейс. – Я слышала, доктор Хоурд докладывал ее светлости, что скоро вы будете в состоянии подняться на ноги.

– Герцогиня интересовалась моим здоровьем? – Неожиданно в горле встал комок, и пришлось сделать большой глоток воды.

– Конечно, она весьма обеспокоена состоянием будущего внука, – кивнула Грейс.

– Какого внука? – У меня глаза полезли на лоб. Неужели Делмар не рассказал матери, что причина нашего скоротечного брака вовсе не моя беременность?

– Леди Мадлен уверена, что будет мальчик, – охотно делилась со мной девушка. – Велела приготовить для внука детскую рядом с ее покоями. Сказала, что сама займется его воспитанием, а вас отправит поправлять здоровье в Бертолию на лечебные воды.

– Значит, она на меня не сердится? – Я удивленно вскинула брови. Услышанная новость так обрадовала, что я благополучно пропустила последние