Мама дорогая. А я его знаю. Вернее, думала, что знаю. Гитарист оделся в джинсы и футболку – свой нерабочий вариант, а солнце золотыми искрами сияло в его светло-каштановых волосах.

- Это что, Бен Маккаллох?

- Ух ты, – воскликнул Марк. – А я и не знал, что Бен играет в группе.

- Они создали ее вместе с Реем, – ответила Кейтлин. Похоже, речь шла об их общем друге. – Но Бену пришлось уйти, когда выступления стали отнимать больше времени, чем он мог себе позволить в связи с ситуацией в семье.

Маккаллох перебирал лады одной рукой, а другой наигрывал заводную мелодию. Он почти не смотрел на гитару, прикрыв глаза, то ли концентрируясь, то ли просто наслаждаясь ритмом, музыкой и тем, как извлекаемый им мотив соединяется с другими, создавая нечто большее, чем просто набор звуков.

Именно такого Бена я иногда видела мельком – того, кого я никак не могла вывести из себя. И если совсем по-честному, другой Бен мне тоже нравился – колючий и нетерпимый, однако ответственный и надежный. Но узнать, что внутри него таилось еще и это? Приятное открытие.

И как же нечестно, что Маккаллох прятал это от меня! Вот Кейтлин знала о группе, о его друзьях, о хорошей стороне характера. А мне не дозволялось даже спросить о пресловутой «ситуации в семье».

Ситуации, которая не становилась лучше от соседства с призраками – настоящими и, возможно, ненастоящими, – шастающими там, где Маккаллохи хотели построить мост. Может, Бен и не собирался просить у меня помощи, но он ее все равно получит.

А ведь это отличная возможность. Нэнси Дрю не стала бы сидеть и пускать слюнки по Неду Никерсону (тот, по крайней мере, хоть двери иногда классно вышибал), а воспользовалась бы тем, что главное препятствие к расследованию сейчас занято выступлением на сцене, а рядом целое поле пикапов – и у некоторых просто наверняка обнаружатся дизельные двигатели.

Я пошла к парковке, немного чересчур радуясь своей блестящей идее. Приглашенные, видимо, хорошо знали владения Маккаллохов. Рабочие, местные, подрядчики, соседи, друзья семьи. Сделав вид, будто набираю сообщение, я сделала фото каждого встречного дизельного грузовика. Не знаю, как именно я собиралась выяснить имена владельцев. Наверное, с помощью магии интернета.

Загвоздка в том, что, когда чувствуешь себя умным, обычно действуешь глупо. Я услышала, как где-то в ряду машин и грузовиков хлопнула дверь, почувствовала запах травки, а затем экран камеры загородила чья-то футболка.

Джо Келли, разливатель пива, потомок скотокрадов, родственник местного полицейского. А, и еще любитель марихуаны и редкостный придурок.

- Привет, – поздоровался он.

- Эм, привет, – ответила я. Совсем забыла про вчерашнее заклинание. Скрепленная воском бумага осталась в кармане моей перепачканной в помете одежды. Я так и не сломала печать.

- Слушай, по поводу вчерашнего, – начал Джо. Я подняла брови, готовясь услышать, что у него глаукома или что-то наподобие. Похоже, Келли понял, что чем меньше он скажет, тем лучше, и сменил направление. – Ты убежала прежде, чем я понял, кто ты. Я хотел извиниться. Не стоило кричать, что ты расплескала пиво. Я слишком много его тогда выпил.

Его физиономия напоминала мне боксера – собаку, не спортсмена, – а льстивая улыбочка в стиле «только не рассказывай моему папочке» лишь усиливала сходство. Я его пиво не расплескивала, но благодаря его доброй подруге марихуане сильно подозревала, что придурок имеет какое-то отношение к записке на стекле и, возможно, к ножу в шине, поэтому не стоит его заводить.

Нож в шине. Желудок словно упал, а толпа у барбекю вдруг показалась жутко далекой.

«Не паникуй». Может, он только записку писал, а могилы грабил кто-то другой. В конце концов, Келли не единственный в мире любитель травки.

- Да ничего страшного, – пожала я плечами с деланым равнодушием.

- Маккаллох тебе, небось, про меня все уши прожужжал, – так же льстиво продолжил Джо. – Мы не очень-то ладим.

- Да? – Я притворилась, будто ничегошеньки не знаю. Раз уж я буквально притягиваю неприятности, можно воспользоваться случаем и раздобыть информацию.

- Я – Келли. Он – Маккаллох. – Джо сделал вид, будто старая вражда его не волнует. Но в голосе чувствовался яд, от которого у меня мурашки по спине побежали. Затем тон собеседника просветлел, и Келли резко сменил тему. – А ты – Гуднайт. Та самая, да? Которая нашла скелет Безумного Монаха и сокровища?

Ну раз он сам поднял тему, нет смысла ходить вокруг да около.

- Что ты знаешь про Безумного Монаха?

Похоже, Келли вопрос не удивил.

- Его видел мой дядя. Он сегодня здесь. Тебе стоит спросить его о призраке. Рассела Спаркса, дядиного друга, покалечили прямо у него на глазах. Он ждал скорую, а сам чертовски боялся, что сукин сын вернется и прикончит их обоих.

- Рассел Спаркс? – переспросила я. – А он не родня Стиву Спарксу?

- Его брат. – Джо сунул пальцы за ремень, точь-в-точь как отец. – Спроси дядю Майка. Живо отобьет тебе охоту копаться там.

Ну очень слабенькая угроза, однако ни с чем другим ее не спутаешь. Только я решила прислушаться к тревожно сжимавшемуся желудку, как к нам