резво пристраивались следом за нашим отрядом, выдерживая одинаковую с нами скорость.

Я запоздало подумал:

«Кажется, охота на сегодня накрылась. Просто некогда будет ещё и с вимлачами по полям метаться. Следует всё-таки сразу заезжать в город и уже на месте осматриваться, прикидывать, что к чему. Скорей всего, Чамби уже отыскал себе подобных, и если с нужного хвоста начнёт потрошить представителей власти Иярты, то вряд ли те окажут ощутимое вооружённое сопротивление. Против привидений любое оружие бессильно. А вот они, материализуя частично свои невидимые поверхности, такого могут натворить, что мама не горюй!»

По пути нам встречались небольшие группы, разъезды, а может, и дозоры, которые толком не знали, что творится, почему люди так бесшабашно разъезжают на серпансах и как вообще себя вести. Тем, кто был верхом и пытался к нам пристроиться хоть на некотором отрезке, поясняли суть революционных преобразований более подробно. Тем, кто просто стоял осторонь или располагался на нависающих скалах, давали информацию лозунгами, короткими, но весьма доходчивыми. По крайней мере, все нами встреченные когуяры прекрасно понимали, что власть кардиналов окончена, Меченые возвращаются, войны больше не будет и вожделенная Шартика стала намного ближе.

Возле последнего поворота, где как раз и можно было попасть в наш временный дом, я остановил отряд и сделал слабую попытку избавиться от женщин:

– Может, вы устали? И пойдёте отдыхать?

– Мы ещё выносливей, чем ты! – от имени всех заявила Снажа. – Поэтому, если устал, сможешь возвращаться домой и сил набираться, а мы и сами в город наведаемся.

Ну да, теперь-то они себя ведут словно бога за бороду ухватили. Хотя, конечно, при желании я мог бы их загнать под кровлю арендованной мною твердыни, но каких нерв и сил мне это будет стоить? И есть ли смысл настолько сильно надеяться на тех, кто и в самом деле по многим показателям превосходит самых сильных мужчин и которым даже брошенное в упор копьё вреда не причинит?

Спорить – себе дороже. Однако приказал в любом случае держать наготове имеющиеся у нас метатели. Мало ли кто и с какими намерениями нам встретится в пути? А я ведь могу и не успеть во все стороны обернуться, если вдруг атака на нас состоится одновременно по всему периметру окружающего пространства.

Приближались мы к городу, как и въезжали на его околицы, практически со скоростью пешехода. И всё по причине того, что были столпотворения когуяров на перекрёстках и на улицах. Приходилось останавливаться возле каждой громадной группы и устраивать короткие митинги. Причём как оратор Хруст Багнеяр с каждым разом становился всё лучше и лучше, словно это умение к нему пришло одновременно с символом наездника. Да и мои постоянные подсказки вкупе с предварительными наущениями играли огромную роль. Моего друга слушали, словно вожделенного оракула: с приоткрытыми пастями и подрагивающими от напряжения ушами.

Как ни странно, но и на наши вопросы народ отвечал вполне дельно, с толком и знанием реалий. И вскоре мы знали, что происходит в городе, какова расстановка сил и на каких позициях закрепились противоборствующие группировки.

Войны и массового кровопролития пока удавалось избегать. Как только, ближе к обеду, в Иярту просочились основные новости о возвращении Меченых, а потом и вернулись из оставленной осады первые отряды ветеранов, сразу стало понятно, что власть не продержится долго. Фактически все и сразу высказались в едином порыве: «Кардиналы и шаманы, прочь из города!» И этого новым лидерам скоротечной революции показалось достаточным.

Представители местной диктатуры тоже не стали нарываться на неприятности и с ходу вступать в жестокие поединки. А под видом сдерживания народа, увещевания и призывов к спокойствию и порядку сумели мгновенно произвести мобилизацию всех своих сторонников и ни много ни мало как уйти в глухую оборону в самых выгодных для этого секторах. Таковых, причём огромных по размерам, оказалось четыре, и центром каждого из них являлся храмовый комплекс. Если рассматривать эти комплексы трезво и без неуместного хвастовства, то взять их штурмом было невозможно. По крайней мере, с ходу или без длительной осады.

Вот потому-то сформировавшиеся воинские силы проимперской ориентации вынуждены были остановиться в момент первого применения оружия. Напрасные жертвы им были не нужны, да и получалось, что силы как бы равны. В наступившем паритете любая сторона, атаковавшая первой, оказалась бы в проигрышной ситуации не только по причине тактики или воинской стратегии, но и по моральным причинам. Никогда ещё народ не воевал между собой в подобных масштабах, и это было слишком опасно для тех, кто первый бы начал кровопролитную бойню.

Вот стороны и выжидали, занимаясь переговорами, осыпанием друг друга угрозами и постепенным накапливанием у себя в тылах воинского потенциала. По правде говоря, такое выжидание было более выгодным для основной массы горожан. Их было гораздо больше кардинальских приверженцев, они были грамотно организованы, и всё-таки дух предстоящей свободы уже твёрдо овладел всеми их помыслами.

Когуяров даже не пугал тот факт, что в грядущих сражениях шаманы применят некое неизвестное оружие. Или те же кардиналы воспользуются своими убийственными шаровыми молниями.

– Нас больше! – заявляли они. – И во много раз больше!

Но правильно делали, что не рвались штурмовать хорошо укреплённые храмовые комплексы. Да и происшедшие час назад события подтверждали: лучше выждать, а там и Меченые помогут или ещё какие неведомые силы.