Подобная постановка вопроса меня несколько смутила, так что я не отыскал ничего лучшего, как с оптимизмом заверить:

– Нашёл о чём печалиться! Новое ухо отрастим! А не получится, так ты в шлеме наездника в любом случае самым желанным кандидатом в женихи станешь. Ха-ха! С нами не пропадёшь! Мм… в смысле, со мной… А как ты себя вообще чувствуешь?

– Паршиво… Такое ощущение, словно тервель пожевал и выплюнул…

– Но сидеть-то сможешь?

– Зачем? – поразился Хруст. – Я и лёжа умереть могу.

– Да, кажется, со стороны замка к нам делегация любопытных продвигается, – сообщил я новость, поглядывая в центр каверны. – Ведьма и десяток рыцарей вместе с ней тронулись по нашим следам, желают выяснить, что здесь так сильно взорвалось… Так что пора нам сматываться…

Раненый страдальчески поморщился:

– А может, у них в замке отлежимся? Хотя бы денёк?

– Не получится, – вздохнул я, мысленно подзывая к себе находящегося недалеко и нисколько не пострадавшего серпанса. – Наши волноваться будут, да и нельзя у посторонних на постой останавливаться, когда собственная обитель не так далеко расположена. Не доверяю я им, вдруг ещё какие-нибудь предатели или шпионы в той толпе затесались? Так что давай… пробуй заползти на Росинанта. А я кое-какие наши вещички соберу.

Чем и занялся, опираясь на подобранное копьё из нашего арсенала. С ногой обращался осторожно, словно она была слеплена из воска, хотя внутренняя интуиция подсказывала действовать более свободно. Но слишком уж запоминающейся оказалась картинка того, что творилось у меня в коленном суставе ещё совсем недавно, поэтому я не рисковал.

Удалось собрать всё, что осталось в целости и приличном состоянии, набрать для себя одеял и всё это пристроить на место багажа. Потом ещё и Хруста усадить в нужную позу, словно ребёнка.

Осматривать то, что осталось на месте лифта, я не стал. Хотя, будь я в нормальном состоянии, обязательно бы полюбопытствовал, что там теперь просматривается из структур в открытом, развороченном зеве и что там осталось от шпионивших на Дне Светозарных.

«Хотя… что там от них могло остаться, кроме мокрого места? – размышлял я, поднимая серпанса и малым ходом отправляя его по дуге к выходу из каверны. – После такого эрги’са никакие силы, умения и способности не спасут. Вот если бы Шляпник действовал иначе, вся итоговая картина могла бы измениться в иную сторону. А так парочка шпиков поспешила… явно поспешила!..»

Теперь-то я данный аспект отлично осознавал. Парочке лазутчиков не следовало так торопиться. Дождались бы нас, поинтересовались бы, в чём, собственно, дело, а когда наша бдительность подувяла, расстреляли бы нас из своего оружия. Вряд ли бы нас даже серпанс спас при этом.

То есть враг по собственной глупости себя выдал и меня заставил действовать в атакующем режиме. Итог: повезло нам, а не им. Хотя могло получиться с точностью наоборот.

Наш путь так и проходил в обход встречной группы рыцарей, во главе с их Девой, Указующей Путь. По логике, следовало с ними пообщаться сейчас более подробно, выяснить некоторые детали, а скорей всего и самому открыться, но наше ослабленное, а если судить по когуяру, то плачевное состояние не позволило продолжить торжественный обмен любезностями и углубить, несомненно, полезное знакомство. Вот мы и торопились «домой».

Причём сам путь заранее напрягал неведомыми деталями и неопределённостью. К примеру: как далеко докатилась передовая волна стада байбьюков? Насколько далеко умчались основные воинские силы когуяров, не имеющие большого запаса хода на своих маловыносливых серпансах? Ну и как отнесутся к Хрусту Багнеяру его соплеменники, когда увидят? Станут ли останавливать? Узнают ли? И в каком виде лучше ему проезжать: надев шлем наездника или не скрывая виднеющихся на голове повреждений?

Сам Хруст мне дать подсказки не мог, потому как находился в полубессознательном состоянии. Всё-таки головой его изрядно приложило о землю и о камни. Так что приходилось внимательно осматриваться из своего багажного отделения и самому по ходу дела принимать нужные решения.

Монстры далеко после раздражающего свиста моего устройства не рвались. Можно сказать, что самые взбешенные, потеряв в тылах поддержку всего стада, быстро успокоились и рассеялись уже к середине второй каверны. Где-то там, по окраинам и под стенами, группировались и отступившие воинские силы города Иярта. Они поступали довольно мудро: просто спешивались с уставших скакунов и прятались либо на высоких скалах, непреодолимых для монстров, либо за прочными стенами многочисленных башен и замков, которых в окрестностях хватало с избытком. Ну и самое для меня выгодное, нас никто издалека не видел, и мы могли выбирать свой путь по самому оптимальному маршруту.

Другой вопрос, когда мы достигли теснины, то есть изрезанного проходами и пещерами выхода из второй каверны, там, на солидной высоте, на стенах располагались наблюдатели, которые в любом случае могли нас заметить и обратиться с вопросами. Причём с самыми естественными и логичными. Например: что там возле замка творится, или почему ты не прячешься от взбесившихся байбьюков?

И опять-таки, как и что ответить, если мой друг еле языком шевелит от усталости и бессилия? Так бы напялил шлем да и прокричал бравым голосом: «Не сметь возвращаться к замку! Не сметь воевать с людьми!» А что делать в таком болезненном состоянии? Может, нам и в самом деле следовало вначале в замке отлежаться да более близко с ведьмой-красавицей познакомиться?

Пришлось выбирать нечто среднее, что подходило в нашем положении. То есть шлем я на Багнеяра натянул аккуратно, а вот отвечать на любые вопросы – запретил. Пусть думают что угодно. Да и не станут же иные воины кидать копьями или дротиками по спокойно движущемуся всаднику? Хотелось в