ведомстве Лаврентия Павловича. А наша с вами сегодняшняя задача состоит совсем в другом. Именно мы должны остановить немецкий блицкриг и загнать агрессора обратно к берегам Атлантики. Никто, кроме нас, больше не сможет решить эту задачу.

– Мы должны сделать это втроем? – с легкой иронией поинтересовался Василевский. – А что, в Красной Армии больше нет способных командиров?

– Способные командиры конечно же есть, – кивнул Шаманов. – Но состав вашей делегации формировали совсем не мы. То, что вы сидите здесь, это знак, как раньше говорили, высочайшего доверия. А по способным и даже талантливым генералам навскидку скажу, что их в Красной Армии немало. Из генштабистов, например, Ватутин. Из будущих командующих фронтами: Жуков, Конев, Малиновский, Черняховский, Толбухин, Говоров. Из танкистов, кроме уже известного вам Катукова: Рыбалко, Лелюшенко. Из кавалеристов: Доватор, Плиев, Белов… Это только несколько фамилий навскидку. Кроме них есть еще товарищи, которые героически погибли или попали в плен в самом начале войны и не успели себя проявить. Такими, например, были генералы Карбышев, Петровский, Потапов…

– Кстати, Борис Михайлович, – добавил Шойгу, – сразу после этого совещания вас будет ждать машина, которая отвезет вас в госпиталь имени Бурденко на обследование. Туберкулез и рак желудка – это совсем не то, что нужно советскому маршалу в дни войны. В наши дни эти болезни в ранней стадии вполне излечимы. Считайте это обязательным элементом вашего пребывания в нашем времени. Кстати, на этот счет имеется прямое указание товарища Сталина.

Шапошников кивнул, задумавшись о чем-то своем. А Шойгу тем временем продолжил:

– Владимир Анатольевич, изложите нашим товарищам план операции «Гроза плюс».

– В качестве исторической преамбулы скажу, что мы уже неоднократно приходили в Европу. Этот марш-бросок обычно начинался у Москвы, а заканчивался в Париже, Берлине, Варшаве. Ну, а теперь по существу. Создав четыре ударных танковых группы, немцы, конечно, сильно выиграли в пробивной способности. Но скажите, что произойдет, если три из четырех групп будут остановлены на рубежах в 80–100 километрах от линии границы, а их армейским корпусам вне направлений главного удара не удастся сбить с позиций наши части прикрытия границы? Вот смотрите: Вторую танковую группу необходимо остановить вот здесь, на рубеже Брест – Жабинка – Кобрин. Третью танковую группу – на рубеже Алитус – Гродно. Четвертую танковую группу – севернее Каунаса, на рубеже реки Неман. Задачу остановить главные силы армии вторжения, 2-ю и 3-ю танковые группы, мы предлагаем возложить на части нашего Экспедиционного корпуса, которые должны усилить дислоцированные на этих рубежах части РККА. Также мы считаем необходимым удержать за собой города Брест и Августов. Части, занявшие эти рубежи, должны быть готовы к круговой обороне в течение недели…

– А потом? – заинтересованно спросил Рокоссовский.

– А потом начнется вынос тела, – ответил Шаманов. – Выносить будем вермахт. Наличие в составе нашего корпуса тяжелой ствольной артиллерии с дальнобойностью до 90 километров, а реактивной – до 120 километров, поставит под удар как прорвавшиеся на нашу сторону немецкие части, так и склады, резервы и командные пункты, все еще находящиеся по ту сторону границы. Оборона на рубежах должна быть организована, с одной стороны, надежно, с другой стороны, немцам должно казаться, что еще один нажим, еще десяток танков, батальон пехоты, и они прорвут нашу оборону и беспрепятственно рванут к Москве.

На той войне так уже было под Сталинградом. Тогда они сильно попались. Но здесь надо сделать еще умнее. На территории, куда будет позволено прорваться немцам, не должно остаться никаких складов. Оттуда должно быть эвакуировано мирное население, а также запасы продовольствия и фуража. Потому что когда примерно на пятый день они полностью загонят туда свои ударные группировки вместе с резервами, мы сделаем вот так, – генерал Шаманов показал направление удара резервных частей, – и на седьмой день захлопнем две эти мышеловки. После чего Ударные армии РККА, которые мы поможем сформировать, обучить и вооружить, наносят удары в глубину. Из района Кобрина – Бреста – на Люблин – Краков – Прагу. Из района Белостока – на Варшаву – Франкфурт-на-Одере, и из района Гродно – на Данциг – Штеттин. Самое главное, чтобы ситуация не вышла из-под контроля в Прибалтике и на Украине. Хотя, насколько нам известно, эти группы армий у немцев наносят вспомогательные удары и, чтобы противостоять им, достаточно будет административных мер по наведению порядка и перегруппировки сил.

– И вы, думаете, получится? – с сомнением спросил Шапошников. – Немцы – противник серьезный.

– Да и мы не лыком шиты, – ответил Шойгу, – особенно когда разозлимся. У вас есть лучшие в мире советские бойцы и командиры. Правда, они пока еще плохо обучены. У нас есть боевая техника, оружие, которым вермахту нечего противопоставить, а также запасы боеприпасов, приготовленные для войны, которая в нашей истории уже не случится.

Объединив все это на учебных полигонах и добавив девять месяцев изнуряющих тренировок, мы должны в итоге получить ту силу, которая уничтожит агрессора. Не думайте, что двести тысяч бойцов – это очень мало. На самом деле это только режущая кромка советского меча.

Вы пока подумайте над сказанным, поговорите с генералом Захаровым, полковником Катуковым, конструкторами Симоновым, Поликарповым и Ильюшиным. Завтра мы снова с вами встретимся и переговорим еще раз, но уже предметнее.

Министр обороны Российской Федерации обвел присутствующих взглядом и кивнул какой-то внутренней мысли.

– Все, товарищи генералы и маршалы, – негромко сказал он, – сейчас вас разместят в гостинице и обеспечат всем необходимым, в том числе и справочной литературой. Вот наверстаете программу по истории военного искусства с сорокового по две тысячи семнадцатый год и поймете все то, что Ахиллес мог сделать с несчастной черепахой.