– Моя мама умерла от болезни Хантингтона. А до неё мой дед и дядя.

Его голос изменился, став совсем слабым. Грейсон больше не смотрел на меня, а уставился на дорогу, наклонив голову.

– Вероятность того, что в наших с Флоранс генах скрывается мутация болезни Хантингтона, составляет семьдесят процентов.

Я не могла оторвать от него испуганного взгляда.

– Папа много лет боялся проводить генетическое исследование, – поспешно продолжал Грейсон. – Но мы с Флоранс не могли жить в неизвестности, поэтому в конце концов сами записались на этот тест, – он запнулся. – Это и было моё желание. Чтобы мы с Флоранс не погибли от этой болезни.

– Значит, вы здоровы? И ты, и Флоранс?

Когда он кивнул, я облегчённо вздохнула. Как бы мне хотелось сейчас сказать ему что-нибудь милое и утешительное, но почему-то я чувствовала себя такой беспомощной. Я знала, что их мать умерла, когда Грейсон и Флоранс были ещё совсем маленькими, но от чего это случилось, я услышала только сейчас.

– И теперь ты спрашиваешь себя, были бы у этого исследования другие результаты, если бы вы не заключили договор с демоном?

– Да, – просто сказал Грейсон. – Иногда я думаю о том, что наше здоровье может быть делом рук демона… Сумасшествие, правда? – наконец-то он поднял голову и посмотрел мне в глаза. – И тогда я спрашиваю себя, что он отберёт у меня, если я нарушу его правила.

Девятое сентября, 03:00 утра

Вечеринка Артура Гамильтона, посвящённая открытию сезона, проходившая на вилле Гамильтонов, снова оправдала славу самой дикой тусовки. На фотографии изображён Натан Вудз, игрок «Джабс Флеймс», который после пяти коктейлей залез в бассейн, чтобы освежиться. Какая жалость – перед тем как прыгнуть в воду, он почему-то забыл снять ботинки, джинсы и футболку, а также вытащить из кармана сотовый телефон. Ну что ж, и такое случается… Одна из версий этой истории гласит, что Натан не прыгнул в бассейн добровольно, а его туда столкнули. И виноват в этом бывший парень Мэдисон – Джаспер, который её страшно ревнует и сожалеет о расставании. Но, ребята, такой вариант истории распространяет сама Мэдисон, а ещё она утверждает, что её волосы натурального рыжего цвета. Как будто все уже забыли, что четыре года назад она была белой, как бродячий пёс.

Пойдёт ли Натан с Мэдисон на Осенний бал, несмотря ни на что? Я вам об этом сообщу. Как бы там ни было, она уже получила один голос за титул королевы бала по версии нашего блога. Письмо с заявкой пришло с электронного адреса младшей сестры Мэдисон. Ой…

Кстати, одной из немногих учениц средней школы, присутствовавших на этой вечеринке, была Лив Зильбер, и сопровождал её будущий названый брат. Я практически уверена, что с Лив мы встретимся и на Осеннем балу, вопрос только – в сопровождении кого?

Ясно одно – здесь вы сможете прочитать об этом первыми, и прояснится всё очень скоро, если моё чутьё мне не изменяет.

Увидимся!

Ваша Леди Тайна.

P.S. Чтобы вы уже начали настраиваться на торжественный лад, вот вам ссылка на вальс Иоганна Штрауса «Памяти королевы Виктории». Помните, как в прошлом году Хейзл-сельдерей-изменил-мою-жизнь-Притчард споткнулась во время танца и повалила за собой половину ряда? Но я почти уверена, что в этом году найдётся-таки смельчак, который согласится быть её кавалером. Честно, парни, бояться нечего – на этот раз удар будет на тридцать килограммов слабее.

– Что бы нам с тобой сделать, ты, слепая маленькая землеройка? – Линдси пощёлкивала своими длинными искусственными ногтями. – Кажется, ты заслужила хороший урок, как думаешь?

Вопрос этот был скорее риторическим, поэтому я промолчала. Я отлично знала, что последует дальше, поскольку ясно-голубые, как у младенца, глаза Линдси озорно заблестели. И что бы я сейчас ни сказала, её бы не удержало.

Ни мольбы, ни попытки побега.

– Давненько мы не проделывали номер «Рука-раздавленная-дверью», – сказала Саманта. Она скрутила мою руку за спиной и крепко зажала, словно тисками. Большая и довольно толстая Саманта считалась самой опасной в этой банде, потому что распускала руки больше всех. Обри во время таких побоищ держала жертву, а Линдси обычно только наблюдала за происходящим. Но именно она определяла, кто и какое наказание получит, поэтому как раз её я боялась больше всего. Самой безобидной была, наверное, Эбигейл, которая всегда просто стояла на шухере, как сейчас.

– О да, давилка дверью, – Обри радостно захлопала в ладоши.

Саманта закрутила мою руку ещё сильнее, и я едва сдержалась, чтоб не закричать от боли. Никогда в жизни не чувствовала себя настолько беспомощной.

– Ну ладно, – сказала Линдси. – Только сначала окунём её как следует, что скажете?

– О да, – снова взвизгнула Обри. – Сначала опустим её головой в унитаз, а потом уже придавим руку… Ты правша или левша?

Саманта громко засмеялась.

– Какая разница, с обеих сторон одинаково больно, – она протолкнула меня ещё чуть дальше вперёд, Обри помогла ей, схватив меня за волосы, собранные в хвост на затылке. Так они затащили меня в кабинку туалета. По дороге я споткнулась и на секунду взглянула в зеркало, где запечатлелись мои