Следующие несколько минут прошли в состоянии безграничного счастья. Я внимательно рассматривала азанарис и, сняв печатку, прикасалась к нежным лепесткам. Ну а Ид стоял рядом и… вздыхал.

И столько эмоций в этих вздохах было!

Когда я всё же сумела вынырнуть из своих грёз и обратила внимание на будущего герцога, губы растянулись в очень широкой улыбке.

– Что? – тут же отозвался Ид. Причём довольно хмуро, словно почувствовав подвох.

– Ничего, – ответила беззаботно и одновременно утвердилась в мысли: уж кто-кто, а Идгард ко мне больше не подойдёт. А минус один ухажер – это замечательно! Особенно если вспомнить, какая у этого ухажера должность.

Ну а в следующую секунду случилось то, чего совершенно не ожидала, – ищейка протянул руку и отломил одну из веточек. Всё произошло настолько быстро, что среагировать я не успела.

Мой стон прозвучал постфактум:

– Ид! Ну зачем?..

Маг замер, а я застонала громче прежнего. Зачем?! Ведь все знают – эти цветы срывать бессмысленно, они погибают, оказавшись в тепле.

Идгард, безусловно, тоже знал, но…

– Подожди, – ответил он, чтобы вновь потянуться и отломить ещё пару веток.

Я уставилась укоризненно, однако ищейка не устыдился. Вместо этого он сделал какой-то магический пасс, и ветки, усеянные нежными остролистыми цветками, окутало мерцающим полупрозрачным полотном.

И пусть знатоком магических наук я не являлась, но общий смысл уловила. Это невесомое полотно, безусловно, было призвано сохранить хрупкие цветы.

Только в этот раз вопроса «зачем» не возникло. Более того, я зацепилась за другое… Вернее, за то же самое – за момент, который уже привлекал внимание, но не переставал удивлять.

– Ты так легко тратишь магию, – сказала я.

Идгард пожал плечами и пихнул цветы в подшитый к плащу внутренний карман.

– Для меня это странно, – продолжила я. – Ведь магия даётся не просто так, это огромная ценность.

– Да, ценность, – не стал спорить Идгард, – как и остальные таланты. Но, Айрин, неужели ты, обладая талантом к рисованию, только «доброе-ценное- вечное» рисуешь?

Я немного смутилась. Разумеется, нет. Под настроение можно нарисовать и шарж, и что-нибудь совсем бессмысленное.

– Вот с магией примерно так же, – верно угадав ход мыслей, пояснил Ид. – Если заниматься только полезными вещами, можно с ума сойти от скуки.

Невольно вспомнились события последних дней и то, сколько времени все братья тратили на такую бесполезную вещь, как танцы вокруг «возлюбленной» младшенького.

Я даже хотела озвучить, поддеть Ида, однако тот сказал раньше:

– Айрин, тебе понравилась наша прогулка?

– Очень, – даже не пытаясь скрыть восхищение, выдохнула я.

В ответ удостоилась новой улыбки и хитрого блеска серо-синих глаз. После чего услышала:

– Тогда с тебя ответный подарок.

Та-ак… А это ещё что?

Я уставилась с подозрением и приготовилась отбиваться. Просто интонации, прозвучавшие в голосе блондина, навели на неприличные мысли – я решила, что сейчас Идгард потребует поцелуй. Вот только…

– Айрин, пожалуйста, взгляни на нашу крепость, – внезапно выдал он. И, приняв ну очень жалобный вид, добавил проникновенно: – Мы так старались.

Чувство раздражения? Нет, не возникло. Более того, я невольно рассмеялась и, выдержав паузу, кивнула.

Хорошо, взгляну и даже с горки покатаюсь. Но только один раз! В крайнем случае, если сильно-сильно понравится, то два.

В резиденцию герцога Раванширского мы вернулись очень не скоро, и от крепости уже не летели, а шли пешком. При этом держать приличное выражение лица я не могла – беспрестанно хихикала. Дело в том, что там, у крепости, кое-что ещё случилось.

Во-первых, творение высокопоставленных оболтусов, которое получилось грандиозным и по-настоящему красивым, плотно оккупировала малышня – дети проживающей в замке прислуги.

Увидав нас, детишки сперва растерялись, потом попробовали ретироваться, но Идгард махнул рукой и заявил великодушно:

– Да играйте, что уж.

Малышня приняла эти слова с восторгом, а в качестве благодарности одолжила «леди» модную разноцветную картонку. На этой картонке я с горки и съехала, причём не два, а целых три раза.