– Может, ты поищешь как следует и найдешь еще несколько монет? – И тут же сморщился от боли, почувствовав укол. Парень схватился за живот и ощутил что-то теплое. Ивэнлин недобро улыбнулась.

– А может, я выпотрошу тебя, как селедку, если ты меня не отпустишь, – сказала она, снова вонзая кинжал в его плоть.

Девушка не была уверена в том, что селедку вообще потрошат. Но Эгон, похоже, этого тоже не знал. Он резко отшатнулся и, выругавшись, махнул рукой на дверь:

– Ладно. Выметайтесь. Но когда твой друг вернется, он дорого за это заплатит.

Глубоко вздохнув, Ивэнлин заспешила к двери, схватила Уилла за руку и потащила его наружу. Выйдя из барака, она задвинула на двери засов:

– Пошли, Уилл. Пора уходить.

Молодые люди пошли к тропе, что вела на пристань. Ярл Эрак из укрытия наблюдал за тем, как скрылись из виду две фигуры, и удовлетворенно вздохнул.

Через несколько минут он пошел следом за пленниками. Сегодня ночью у него еще оставались важные дела.

Маленькая кавалькада шествовала по дороге на север. Холт с Хорасом ехали в самом центре, вместе с Депарнье. Рыцарь успел переодеться в свои привычные черные латы и сюрко. Древняя кляча теперь плелась в хвосте колонны, а сам он восседал на огромном, злобном и, как Холт и ожидал, вороном скакуне. Спереди и позади них молчаливо шагали двадцать пять стражников, все при оружии. Помимо них было еще и десять конных, которые разделились на две равные группы и ехали спереди и сзади колонны.

Холт заметил, что ближайшие к нему воины держали свои арбалеты наготове. Рейнджер понимал, что стоит ему или Хорасу попытаться бежать, и их тут же нашпи гуют стрелами, не успеют они сделать и десяти шагов.

Его собственный лук висел за спиной, а Хорасу оставили его меч и копье. Депарнье лишь плечами пожал и обвел жестом окружавшую их вооруженную толпу:

– Сами понимаете, нет никакого смысла сопротивляться. Поэтому можете оставить себе свое оружие. – Он многозначительно взглянул на длинный лук Холта, лежавший на седле. – Однако же мне будет спокойнее, если вы снимете тетиву и повесите лук через плечо.

Холт передернул плечами и повиновался. Хорас понял, что сейчас не время сражаться, придется принять неизбежное. Депарнье также распорядился, чтобы вожжи лошадей, которых отняли у горе-рыцарей Холт и Хорас, передали одному из его спутников. Теперь животных вели позади.

Депарнье заинтересовался лохматым вьючным конем без узды, сопровождавшим скакуна Холта. Он приподнял бровь в удивлении, но промолчал.

Они двигались на север.

– Можно ли спросить, куда вы нас ведете? – подал голос рейнджер.

Депарнье иронично поклонился:

– Как я уже говорил, мы направляемся в мой замок Монсомбр, где вы немного погостите.

Холт кивнул, обдумывая полученные сведения, а затем задал новый вопрос:

– И в чем состоит цель нашего визита?

Черный рыцарь улыбнулся ему:

– В том, что вы меня интересуете. Вы путешествуете с рыцарем и носите оружие йомена. Но вы не просто его вассал, так ведь?

На этот раз Холт ничего не ответил. Депарнье, окинув его проницательным взглядом, кивнул, точно получив подтверждение своим мыслям.

– Да, вы не таков. Ваше дело – приказывать, а не подчиняться. А еще меня занимает ваше одеяние. Этот плащ… – Рыцарь наклонился в седле и пощупал складки накидки рейнджера. – Никогда не видел ничего подобного.

Он замолчал, ожидая ответа Холта. Рейнджер молчал, и Депарнье это ничуть не удивило.

Он продолжил:

– А еще вы чрезвычайно метко стреляете. Нет, даже не так: я не знаю ни одного другого стрелка, которому удался бы тот трюк, что вы проделали вчера.

На этот раз Холт ему возразил:

– Выстрел был так себе. Целился-то я вам в глотку.

Депарнье звучно рассмеялся:

– О, мой друг, я так не думаю. Стрела ваша попала как раз туда, куда должна была. – И он захохотал снова. Холт заметил, что, несмотря на деланое веселье, глаза рыцаря оставались серьезными. – И вот, – произнес галлиец, – я решил, что такую редкую птицу неплохо было бы изучить. А еще, мой друг, вы можете оказаться мне полезным. Ведь кто знает, какие еще талан ты и умения скрываются под этим необычным плащом?

Хорас наблюдал за двумя мужчинами. Казалось, галлийский рыцарь потерял к нему всякий интерес, но юноша особенно и не расстроился. Несмотря на то что собеседники шутливо поддразнивали друг друга, Хорас чувствовал, что на самом деле они предельно серьезны. Смысл разговора ускользал от его понимания, и он был рад, что Холт взял дело в свои руки, а ему самому остается лишь наблюдать, куда заведет их судьба.