– Я пытаюсь помочь, – мягко ответил Холт. Он снова попытался взять руку ученика, но тот выдернул ее:

– Держите ваши руки при себе. Хватит с меня тычков. Не понимаю, как это может помочь.

– Я просто хочу убедиться, что ты ничего не сломал, – объяснил старый рейнджер.

Но Хорас лишь покачал головой:

– Ничего я не сломал. Просто синяк. – Хорас развел руками в подтверждение своих слов.

Внезапно раздался короткий стук. На пороге появилась жена трактирщика с несколькими подушками в руках. Она улыбнулась постояльцам, а затем взгляд ее упал на плечо Хораса. Улыбка погасла, сменившись выражением материнской заботы.

Она затараторила что-то по-галлийски – путешественники не поняли ни слова – и стремительно подлетела к Хорасу, свалив подушки на кровать. Юноша наблюдал за действиями женщины. Она остановилась, поджав губы, затем ободряюще взглянула на Хораса. Немного успокоившись, он позволил ей осмотреть синяк.

Женщина прикасалась к руке нежно, почти неощутимо. Хорас, отдавшись на волю хозяйки, метнул выразительный взгляд на Холта. Рейнджер насупился и сел на кровать, желая понаблюдать за происходящим. Наконец женщина отступила на шаг и жестом попросила Хораса сесть. Она жестом указала на пострадавшую руку и обратилась к обоим путникам.

– Никаких ломать костей, – произнесла она уверенно.

Холт кивнул:

– Я так и думал.

Хорас презрительно фыркнул. Женщина кивнула еще раз и продолжила, тщательно подбирая слова. Аралуинский давался ей очень тяжело.

– Синяки. Плохие синяки. Надо… – Она помедлила, подыскивая нужное слово. – Травы… – Она потерла руки, показывая, как разминают травы для припарки. – Ломать травы. Ложить сюда. – Она снова прикоснулась к поврежденной руке.

Холт одобрительно кивнул.

– Хорошо. Пожалуйста, приступайте. – Рейнджер взглянул на Хораса: – Нам повезло. Похоже, дело свое она знает.

– Вы хотите сказать, что это мне повезло, – сухо откликнулся Хорас. – Если бы я вверился твоим заботам, то уже наверняка остался бы без руки.

Хозяйка, уловив его недовольный тон, но не понимая ни слова, поспешила успокоить юношу и принялась ворковать, ласково поглаживая синяк.

– Два дня… три… нет больше ушиб. Нет больше боль. – И она ободряюще улыбнулась.

– Благодарю, мадам, – сказал Хорас почтительно – так, как, по его мнению, должны общаться с дамами галантные рыцари. – Я навеки ваш должник.

Хозяйка улыбнулась шире и принялась объяснять жестами, что сейчас уйдет и вернется с лекарствами и травами. Хорас поднялся и отвесил женщине неуклюжий поклон. Она покинула комнату, негромко хихикая.

– Ох, я вас умоляю… – протянул Холт, закатив глаза.

В обеденном зале у Рагнака стояла невыносимая жара.

Огромный открытый камин занимал место почти во всю ширину стены, да и народу было чересчур много. За окном все было покрыто толстым слоем снега.

Зал был громадный, длинный, с низкими потолками. От стены до стены протянулись два стола, а за третьим, расположенным перпендикулярно им, восседал сам Рагнак.

Простые сосновые стены, грубо отесанные и неровные, кое-где законопачены смесью из грязи и глины. Еще несколько толстых бревен шли поверху под углом, поддерживая потолок из туго переплетенного камыша и соломы; местами это покрытие достигало метра в толщину. Никакой внутренней обшивки и в помине не было. Дополнительные планки из неотесанной древесины крепились поперек потолочных балок, поддерживая солому.

Около полутора сотен пьяных скандианцев трапезничали, смеялись и громко перекрикивались; шум стоял оглушительный. Эрак с улыбкой огляделся по сторонам.

Наконец он вернулся домой.

Рейнджер принял очередной кубок эля из рук Борсы, хильфманна Рагнака. Рагнак был верховным ярлом, но именно хильфманн управлял повседневной жизнью народа. Он следил за тем, чтобы поля были в срок засажены, налоги уплачены в полном объеме, набеги совершались вовремя, а Рагнак получал свою долю – четверть всего награбленного – от капитанов, которые должны были выплачивать ее добровольно и честно.

– Дела, Эрак, пошли из рук вон, – сказал он. Они обсуждали злосчастный поход на Аралуин. – Нам не следует ввязываться в долгие войны. Это не наше дело. Мы созданы для быстрых набегов: приплыл, схватил, что под руку попалось, и с приливной волной уплыл обратно. Вот как мы обычно поступаем. Так испокон веку повелось.

Эрак кивнул. Когда Рагнак снарядил его в этот поход, он подумал то же самое. Но верховный ярл был тогда не настроен прислушиваться к советам.

– Однако Моргарат заплатил нам вперед, – продолжал хильфманн.