кошмарики рассказывал. Про то, как они вначале от облучения помирали. Потом от холода. Потом от голода. А потом начались самые страсти-мордасти. Еды у них было уже достаточно – раздобыли, но каждую неделю человек по десять они недосчитывались. Будто кто-то хватал и ел их живьем. Так он и сказал. А на третьем году начали к ним в бункер лезть черви. Длинные, с руку толщиной. Падали с потолка на лицо – и привет. А могли и не на лицо. И как голоса их звали, рассказал. И как тени ходили. Говорил, бедолага, раз к нему в патруле, ночью, зимой, кто-то обратился голосом родного отца.

– Который погиб в тринадцатом году? – догадался Малютин.

– Куда там! Если бы… Который на машине разбился в две тысячи пятом, в дерево въехал. Вот он мне рассказывает, а у самого зубы стучат и пот на лбу. Он не пошел, сержант-то мой, на зов. Сказал: «Уходи, дух, откуда явился. Если это ты, батя, то я к тебе еще успею попасть. А если ты нечистый, то иди на три буквы, у меня крест есть, я, блин, православный». И молиться начал, хотя ни в кого не верил. Так и простоял. После этого у него в волосах и в бороде волосы седые пучками лезут. А кто уходил – были и такие, – назад не возвращался. Так они месяц со светом прожекторов и спали. В другой раз по радио подводная лодка, которая лет за десять до войны утонула, вышла с ними на связь. Потом вроде улеглось. Но появились другие напасти. Демоны стали из Москвы прилетать.

– Какие еще демоны? – возмутился староста. – Прямо из ада? У них там что, собрали хороший урожай грибов?

– Не-а. Не из ада. Демоны… это такие птицы – не птицы… ящеры – не ящеры. В общем, твари жуткие, летающие. Гнезда у них, он говорил, часто на крышах высотных домов бывают. Поэтому в малых городах их нет. Не любят они на земле селиться.

– Да видел я такую тварь, – отмахнулся Малютин. – Только в мертвом виде. Ничего жуткого в том, кто летает или бегает на четырех лапах, нет. Жутким может быть тот, кто ходит на двух ногах.

– А еще он сказал мне по секрету, – продолжала Олеся, стягивая себе волосы резинкой, – что поедут они на какой-то объект. Все дела там сделают… А потом… «От бобра добра не ищут», – сказал он. Останутся они здесь, у нас. С нами жить. Типа, мы же не в обиде будем…

«Здравствуй, елка, Новый год, я тебя дождался… Вот бы не оказалось, как в той сказке про лису и зайца. Как бы нас не выселили из собственного дома».

– Еще им понравилось, что у нас скважина есть… аризонская.

– Артезианская, – поправил староста.

– Ну да.

«Еще бы. Чистая фильтрованная вода из подземных пластов – это такое же богатство, как запас консервов и оборудованная оранжерея. Понятно, что желающие нашлись. Тут, скорее, странно, что они не находились раньше».

– А еще сказал, – добавила женщина, – что они нашли нашу деревню на картах, которые лежали в каком-то другом убежище. И ехали сюда спецом. А в место, где передачи – только попутно.

Домыв коридор, говорливая татарка ушла, а Малютин с Семенычем еще пару минут стояли и переваривали услышанное.

– Давайте начистоту, – начал полковник, когда Николай и Семеныч вернулись и заняли свои места за столом. – Мы ничего плохого вам не сделаем. Только помогите нам. Давай, Рома, расскажи.

«Значит, майора зовут Романом. Не очень-то ему подходит это имя». Почему-то Малютин подумал, что тот или Владимир, или вообще какой-нибудь Альберт. Выправка у майора была прямо-таки прусская. И это сейчас, после двух десятилетий вынужденного простоя.

– Мы принимаем один и тот же сигнал, – начал Токарев. – Морзянкой. Много лет, стабильно раз в два месяца. Это восемь цифр, четыре до пробела и четыре после. А недавно сумели запеленговать источник. Он близко отсюда. Мы проверили карты. В том месте только один объект. Не военный, но режимный.

– И вы хотите туда попасть? – переспросил Малютин. – И вам для этого нужен проводник?

– Карты – это одно, а живой человек, который ходил по этим тропам, – это другое. Нам надо знать, где дороги свободны от заторов и завалов. Мы хотим добраться туда быстро, не плутая и не застревая.

– Ясно. А где вы, товарищи, берете топливо для ваших тачек?

– Где взяли, там уже нет.

– «Росрезерв»? – выразил свою догадку Малютин.

– А ты откуда знаешь?

– Форумы выживальщиков читал.

– Для ваших машин оно все равно бы не подошло. Это не Евро-3. Октановое число упало сильно, а наши, армейские, чихают, но едут.

– Так вот почему вам хватило продуктов на столько лет. Ведь вас не сразу осталось сорок человек.

– Продукты – не проблема, – снизошел до ответа майор. – В Подмосковье полно объектов, где хранилась еда, которой хватило бы и десяткам тысяч человек. Но почти вся она уже испорчена. Скоро придется жить одной охотой и теплицами.

– И как, вам попадались живые?

В этом месте Токарев немного помедлил с ответом. Но все же не стал запираться.