Его уже ждали. Первого из «серых» он заметил в сторожке. Тот сидел как заправский часовой – только о маскировке понятия не имел, поэтому видно его было издалека.

Вряд ли они «пасли» персонально Николая – скорее, стая просто поставила одного следить за дорогой.

И теперь на его глазах Малютин, у которого «на хвосте» бежали три десятка прожорливых хищников размером с теленка, приближался к институту. В одиночку «часовой» к нему выскочить не решился. Он сразу куда-то скрылся, а Николай слез с велосипеда, отдышался. Если бы ученый курил, то, наверное, снял бы маску и затянулся напоследок. В его ситуации легко было почувствовать себя приговоренным к смертной казни.

«Псы» между тем медленно, но верно приближались. Он уже видел среди них самого крупного и матерого.

В тридцати метрах они остановились. Видимо, даже в их недалекие головы пришла мысль: что-то здесь не так.

И в этот момент заскрипели ворота. Несколько темных фигур размашистой походкой выбежали на подъездную дорогу. Издалека их можно было принять за людей в плащах с капюшонами. Но все сомнения быстро пропали. Это были те, кого в разное время они, уцелевшие, называли то «серыми», то «йети», то просто монстрами. Трансгенные существа, порождения сумеречного гения военной науки.

Не глядя на них, Малютин швырнул оставшихся карасей в сторону четвероногих хищников, насвистывая себе под нос арию Тореадора.

А когда самый крупный «пес», недоверчиво принюхиваясь, подошел к приманке – человек вскинул ружье и, тщательно прицелившись, выстрелил.

Николай метил в корпус, а попал, скорее всего, в лапу: тварь, дико взвыв от боли и ярости, охромела и запрыгала на трех лапах.

Но нужный эффект был достигнут.

Вся стая как единый организм метнулась вперед, к воротам, к мелкой козявке, осмелившейся напасть на них. Возможно, их, как и «серых», объединяла какая-то неведомая связь на уровне феромонов или недоступных человеческому глазу и уху сигналов.

«Серые» между тем застыли. Они явно не ожидали появления новой угрозы. А о том, что «псы» являются для них именно угрозой, они не могли не знать. Двуногие монстры не отступали, но и не подходили. В этот момент прогремел второй выстрел, и один из «серых» дернулся от попадания ужалившей его, как шершень, пули.

После этого они уже не могли остаться на месте. Связать свою боль с ружьем в руках наглого гладкокожего не составило для них особого труда. И «серые» пошли вперед, чтобы прихлопнуть этого жалкого заморыша, разорвать на куски… А четвероногие тем временем летели к ним на всех парах – вернее, к человеку, стоящему между двумя вражескими стаями.

И когда их разделяло всего несколько метров, человек внезапно пропал. Как сквозь землю провалился. Вернее, не «как», а действительно провалился – открыв тот самый замаскированный люк, через который совсем недавно – по подсказке Великана – покинул институт.

Захлопнув за собой крышку и соскользнув по лестнице, Малютин приземлился на ноги. И тут же услышал наверху адскую какофонию: вой, визг, крики, лязг зубов и скрежет когтей – и даже слой земли и металлический люк не могли их полностью заглушить. Там явно начался серьезный «замес», как называли это братки-бандиты из лихих 90-х.

Тридцать «псов» против десятка с лишним «серых». Вроде бы первые должны были справиться.

Но это еще было не все. Оставался последний штрих, последний гвоздь, который Малютин собирался вбить.

В пятидесяти шагах от ученого в восточном направлении виднелась еще одна лестница. По его прикидкам по ней можно было попасть в здание контрольно-пропускного пункта, который он про себя называл сторожкой.

«Там будет открыто. Я точно знаю это».

Он толкнул головой крышку люка – и понял, что не может сдвинуть ее даже на сантиметр.

А значит, эта часть плана отменялась. Жаль, конечно. Он уже собирался было спуститься обратно в туннель, когда крышка наконец поддалась и стала подниматься.

Малютин толкнул ее посильнее, крышка сдвинулась, и он рывком поднялся по лестнице. Задвижка была не просто открыта, а кем-то сорвана. Мешала открыть люк только корка ржавчины и стоявшие на крышке коробки. Ученый понял, что находится в комнате отдыха для караула. Из мебели там были старый диван и несколько стульев. У стены – холодильник, поставленный почему-то на невысокую тумбу.

Только Николай успел перевеситься через край люка, как темнота сгустилась, из нее появился «серый», протягивая к нему когтистые лапы.

Недолго думая, Малютин выстрелил. Тварь дернулась, но не остановилась. Тогда ученый повалил на нее шаткий холодильник, под которым она удачно как раз проходила.

Две пули в голову обездвиженному врагу – и он больше не был проблемой. Подбежав к воротам, Николай увидел, что они не просто прикрыты, а заперты на засов.

Великан успел отрезать своим сородичам путь к отступлению. Своим бывшим сородичам. Которых там сейчас рвали и пожирали собакообразные.

А приставленный к воротам лояльный член стаи ничего не смог сделать, потому что мелкая моторика его лап была развита еще хуже, чем у вожака. «Часовой» мог только носиться в бессильной злобе, пока не нарвался на пулю.

Все-таки Великан, умник-ренегат, хорошо помог Николаю.

«Не Великан. Большеголовый. Он «сказал» мне, что его так зовут», – вдруг вспомнил ученый.